Телеграм канал «вирши»

Удивительно вообще, сколько в моей жизни всего произошло просто потому, что когда-то я придумал себе, что хочу писать тексты. И это даже не какие-то побочные ништяки, типа сходить на концерт бесплатно или заработать денег, а вещи, делающие меня по-настоящему счастливым. вирши подарили мне человека, которому я могу набрать наугад — и два часа обсуждать шляпы Баста Раймса; вирши подарили мне поездку в родной город вместе с человеком, который просто написал однажды здесь, — а оказалось, мы жили в десяти минутах друг от друга; я уже давно переехал, но и теперь по возможности вместе тусим, гуляем, фестивалим. вирши подарили мне знакомства с кучей артистов и авторов, некоторые из которых стали мне близки; мы каждый день общаемся в инете, а можем даже и встретиться, чтобы продегустировать кулкола дубайский шоколад и обсудить айсгергерта. вирши подарили кому-то поход на «Путешествие на солнце и обратно» (я услышал, как ребята спереди меня обсуждали, что увидели репост афиши и пошли; было так приятно), — надеюсь, вам понравилось, чуваки. И если есть возможность воспользоваться каналом вирши в целях поддержки и помощи — я хочу это делать; я очень рад, что я могу это делать: Благотворительный фонд @dariedu помогает продуктами нуждающимся. Вы можете купить один или несколько продуктовых наборов в честь 1 Сентября по ссылке. Это поможет им полноценно питаться и собрать детей в школу. Волонтеры передадут наборы еды одиноким и многодетным родителям, семьям с тяжелобольными детьми. Все они сейчас находятся в кризисной ситуации и нуждаются в помощи. А еще фонду очень важны регулярные пожертвования. Оформите ежемесячную подписку на сайте на любую сумму. Спасибо.

Газуем на фестиваль «побеги» 30 и 31 августа Мы с Тумба-Юмбой едем играть в их естественную среду обитания — подмосковный лес. Стоим в лайн-апе типа как хэдлайнеры, поем целый час. Все это на полях дотлевающего августа. С палатками и независимым творческим движем, лесными лекториями и прочими приколами, которые, судя по описанию, вряд ли внятные-понятные, но по-любому интересные, угарные и свободные. Впервые прощаюсь с летом на фесте. Впервые ищу на Авито себе палатку. Впервые еду куда-то как типа менеджер, хотя ничего для этого и не сделал, по правде говоря. Странно. И прикольно. Очень рад, что так все сложилось. Заебал город. Хочется закрыть интернет и уехать в Миссисипи собирать хлопок. В Миссисипи за хлопком отправимся совсем скоро, а пока — хотя бы в подмосковье. Надеюсь, там хуево работает связь. Приезжайте, увидимся, послушаем пиздатого музла, отдохнем, проводим лето.

И отдельно хочется выписать пассаж Курехина про постмодернизм, — по мне так он потрясающий какой-то от начала и уж тем более до конца, зацените: Главное — работа со звуком. Для меня нет особой разницы, низкое или высокое искусство, нет особой разницы между умением играть и неумением играть, и то, и другое органично. Как говорила моя знакомая Любка из Беркли: «Не важно, кто сверху, а кто снизу. Главное — кто кого ебёт». Грег Гудман, которого я тогда очень любил, например, просто сел за рояль и начал по нему хуярить, и не эволюционировал от Гайдна через Бетховена, Вагнера, через Прокофьева и Шостаковича к Штокхаузену. Нет, он просто домысливал огромную шкалу развития, выстраивал целую цепочку развития, школа видна, но на самом деле никакой школы не было. Нет разницы между высоким и низким, потому что это совмещённые в едином временном пространстве разные участки эволюции. Эволюций несколько, и в какой-то момент они соединились. «Поп-механика» появилась в тот момент, когда господствовал романтический подход к искусству. Всё воспринималось предельно серьёзно, джазмены безумно любили свой сраный джаз, а рокеры готовы были за рок свой долбаный глотку другому перегрызть. Никакой самоиронии. Сейчас же, в эпоху постмодернизма, всё это стало нормой. Основной принцип постмодернизма — любить и ненавидеть одновременно. Выбраться из бесконечно голого тела постмодернизма оказывается гораздо труднее, чем войти туда (принцип глубинного вагинизма). Хотя, конечно, для многих и войти в постмодернизм нелегко, ведь для этого нужно признать, что всё, чем ты раньше занимался, — полная хуйня. Поэтому легче всего оказывается уйти в средневековую музыку, барокко или в какую-то ещё более дальнюю область, в какой-то Восток. Это реакция на невозможность стать постмодернистом по-настоящему. Постмодернистам ещё хуже, поскольку информационный поток достиг такого уровня, что не быть постмодернистом практически невозможно. Реакция на это такая, например, что среди кинорежиссёров сейчас проявляется невероятное желание создавать предельно простые сентиментальные картины, как в 50-е годы. Но результат выглядит очень жалко — нельзя дважды войти в один поток. Видно их желание выкарабкаться, но также видно, что результат — продукт рефлексии, а не нормальная здоровая потребность делать такие картины. Нужно обладать определённым безумием, чтобы создавать такие вещи. А иначе всё равно видна отстранённость, на всём лежит печать надуманности. Таким путём они пытаются выбраться из постмодернизма. Высокий дух романтики необходим, но то, что они принимают за романтику, — это сентиментализм, а сейчас нужен мощный романтический порыв, достигающий героики. Не находя себя в искусстве, люди выходят в жизнь, берут автомат, как Лимонов, например. Мощный же романтический порыв требует самопожертвования, на которое способны немногие. Хочется трагической любви, трагической смерти, и как только появится мощный романтический герой — будет указан выход из постмодернизма. Но очень хочется, чтобы этот романтический герой был Нечеловек, немыслимое существо, Охуенное Виртуальное Альтер эго.

«Все мои повадки — куриные. Хотя иногда бывают странности» Никогда глубоко не забуривался в курехинский мультиверс. Для меня он состоит из «Поп-механики», радиопередачи «Ваша любимая собака» (особенно выпуск с Приговым), альбомов «Воробьиная оратория» и «Радио Африка» и, конечно же, гениального перфоманса «Ленин-гриб». Но тут мне подарили (спасибо огромное!) новую книжку «Немой свидетель» издательства «Азбука». Так я и узнал, что у Курехина и проза, и статьи, и сценарии, и интервью с самим собой были. Прочел за пару дней в нескончаемом угаре с «куриных повадок» и прочих «принципов глубинного вагинизма». Удивительная концентрация температурного абсурда и психоделии, открывающая глаза на его творческий метод и мироощущение в принципе. Больше всего почему-то тронул небольшой рассказ «Путешествие по России» — такой чисто пелевинского разлива опус, где блондинки глазками закрывают международные сделки, доярки в глуши одной рукой доят коров пока второй связываются с Бразилией по финансовым вопросам, мужик синтезирует кокаин из картошки и прессует в таблетки, а в конце, конечно же, по несчастной случайности, находят новое месторождение нефти. Забавно, что Курехин оказался протопелевиным: написал этот рассказ одним днем в 1994, когда Виктор Олегович только нащупывал подобную интонацию. Кроме свойственного для Курехина юмора и сюрреалистичной манеры повествования, полной таинственного удовольствия нарушать привычные связи языка и бытия в целом, здесь прорезается наилюбимейшая тема альтернативной, так сказать, истории, эволюционирующая (Капитан обожает этот термин) в литературный сценарий «Порок и святость», где царит неприкрытая улыбка пакостника, который способен любую историческую данность превратить в радиоактивность. И начинается: Плеханов, в конвульсиях ищущий туалет, натыкается на ритуальную сцену приема в масонскую ложу.. Добролюбов путешествует во времени.. Дарвин рассказывает Гитлеру о преодолении смерти.. Горький на Капри.. ну и так далее, вплоть до полной отмены советского эксперимента. Это все не только и даже не столько весело и безумно, сколько романтично. Курехин — баловник, но как только доходишь до последних двадцати страниц, из всех щелей начинает переть трагедия человека, который физически не мог никуда приткнуться и впустить в себя «основные смысловые структуры»: Я думаю, что во многом происхождение «Поп-механики» связано с тем, что я не могу уживаться ни с какой средой. Более того, я ухватывал самое главное, основные смысловые структуры той среды, в которой находился, и мне очень быстро становилось скучно. Курехину всегда хотелось поставить среду под сомнение, как бы поддеть ее и рассказать о существовании других слоев. И «Поп-механика», и «Ленин-гриб» ведь про это: псиоп абсурда против псиопа идеологического. Курехин всюду использует провокацию-мистификацию — в музыке и на сцене, прорываясь на экран телевизора или поддерживая НБП, но формулирует смысл своего творческого существования-бунта лучше всего именно в тексте, причем будто случайно, в совсем невзрачном и скучном: Прекрасно владея несколькими языками, и прекрасно отдавая себе отчет в том, что склонение — тело языка, Галина Гусева склонялась к использованию языка как тела. Отсюда рукой подать и до использования падежа. Падёж начался после того, как первая партия необрезанной рыбы поступила в свинарники. Падёж свиней способствовал увеличению поголовья медуз, интенсивно мутирующих в процессе сокращения. Сокращая тело языка, можно было рукой подать и до идеологической диверсии. Курехин и склонял, и падежничал, и сокращал, дабы искривить въедливые партийные, социальные, бытовые и творческие нарративы. Его метод путаницы на самом деле вполне себе продуманная и рациональная диверсия, способ мышления, способ существования и выживания. Книжка «Немой свидетель» — это про поговорить с Курехиным напрямую и увидеть весь трагикомизм человека, странности которого рождались оттого, что он не мог ужиться ни с какой средой, и порождали магнетизм, который мне был интуитивно понятен, но никак не мог сформулироваться во что-то опрятное.

Так получилось, что я всегда был тем челом в компании, который как бы тоже разъебай и похуист, но не настолько. Поэтому делишки по заливам релизов или мало-мальскому пушу забирал на себя. Даже не думал никогда, нравится мне это или нет. Просто была необходимость — я делал. А недавно придумал себе, что могу помочь братве с менеджментом в более широком разрезе, — потому что верю в них. Все еще не знаю, нравится ли мне это; и точно знаю, что вообще нихуя не понимаю в том, что делаю. Все как всегда — учишься вслепую, на ходу, на чистом фристайле, по любви. Но иногда приходится подсматривать и впитывать, чтобы не блуждать в потемках. Уже нормально так начитался одинаковой хуеты про средства продвижения и позиционирование (к, счастью, все это хотя бы бесплатно). Мне понятно, почему такие методички работают и почему легче ими пользоваться, чем двигаться самостоятельно и независимо, искать альтернативные способы и пытаться не забыть про музыку. Но проблема в том, что они основаны на широкой выборке и исключают кучу факторов. Самый банальный (и важный) из которых — дистанция. Мне кажется, к каждой статье на этот счет просто необходим дисклеймер (лучше вообще под каждым пунктом): =ЧУВАКИ. ВСЕ, ЧТО МЫ ВАМ РЕКОМЕНДУЕМ — КРУТО И РАБОТАЕТ, НО ПОМНИТЕ, ЧТО ПРИДЕТСЯ ЛЕТ ПЯТЬ ЕБАШИТЬ, ЧТОБЫ ЭТО К ЧЕМУ-ТО ПРИВЕЛО. ВСЕМ ДОБРА И ПОЗИТИВА= Целую мысли канала мама, я продюсер по этому поводу. Там постепенно выходит целое исследование насчет того, как работает менеджмент и музыкальная индустрия, что вымораживает людей по обе стороны и какие из этого можно сделать выводы для того, чтобы двигаться на блессе. И вот первый текст как раз выводит к тому, что индустриальный движ — это работа на огромной дистанции, которую не вывозят примерно 80, а то и 90%. Невесть какой вывод вроде, но почему-то я натыкаюсь на него чуть ли не впервые за последний месяц рисерча по теме. Может, люди думают, что это и так очевидно. Может, потому что это неудобный вывод. Но мне именно такие вещи важны и интересны, ведь они объясняют причину, а не следствие. Поэтому респект и уважуха Даниэлю. Если вы тоже по ту сторону или вам просто интересно, как это работает на самом деле, без обиняков и банальщины, подписывайтесь.

MORNING RAVES ROUTINE Мы с Рюхой сидели на балконе, покуривали, и думали про это лето. Не таким оно получилось, как обычно бывает, совсем. Не вспомню, чтоб за последние лет пять-шесть мы не растворялись в зное полностью, — и он не помнит. Каждый забурился. Всякая хуйня по типу: дом, работа, рутина стала кругообразующей. Оставалось вспоминать куда успел вырваться, чтобы засчитать себе хоть какие-то очки и не прослыть уж совсем было проебавшим волшебство. И, в общем-то, — думали мы, — ничего плохого и нет в том, чтобы провести лето так, иначе. Я пытался понять — безуспешно — Москву, Дюша — ютился в Красноармейске, дома. Свое очарование в этой тишине определенно было, и никто не жалеет ни о чем. Но оба знаем, что должно быть не так. И знаем причину — мы просто не вместе. Разъехались. Кто-то в Питере, в жерле вулкана с видеокамерой, ищет свою любовь каждую следующую секунду и больше ни на что не обращает внимания, мы, вот, в шестидесяти километрах друг от друга — тоже ищем. и все куда-то разбрелись кто-то специально все забыл кто-то забыл и не заметил кого-то я толкнул ко дну потеки крови на руках которые не выйдет смыть мы все смотрели этот фильм и все мы выбирали жить Еще весной было спето. Как бы предвосхищая лето, выловлено из сновидения и зафиксировано это «разбредение». Я вспомнил о том на балконе. И рассказал Рюхе, что когда услышал впервые, меня защемило. безумцы встретятся во сне забив последний и большой безумец в поисках любви найди свою любовь и улети с ней навсегда куда глядят твои глаза безумцы в поисках любви до встречи там За этим мы и разошлись — найти свою любовь. Но кто научил нас любить и искать, кто отправил в путешествие? Мы все друг друга и научили. Нам необходимо было ни одно совместное лето, чтобы расстаться этим. Мы улыбнулись друг другу на словах о том, что еще обязательно встретимся и проведем ни одно лето вместе, полностью растворяясь в зное. Стало понятно, что никак иначе и быть не может. А если и может — мы обязательно встретимся во сне и расскажем друг другу о том, что нашли свою любовь. Это и есть наша точка сборки, наше место встречи, — любовь. *** Мы договорили и договорились, и пошли в комнату. Рюха хотел показать мне свой первый клип. Я всматривался в экран и понимал, что мне сейчас очень тепло на душе, что меня разрывает от любви к его творчеству, и что песня продолжает наш разговор, — только теперь мы вспоминаем о том, что такое лето, что такое музыка и почему обязательно еще встретимся. Мы все родом с фестиваля «Систо» — раньше об этом не догадывались, а потом приехали и узнали. Туда слетаемся из разных городов дважды в год — и наш «лагерь воров», у которого уже появился свой лор и свои традиции, с каждым разом становится все вместительнее. Вот Рюхыч и решил запечатлеть эту майско-сентябрьскую периферию лета — и сделал клип про всех нас, про наш движ, про нашу любовь. «MORNING RAVES» — для друзей и про друзей. Это диайвайный поток веб-панка и фестивальной кислоты. По сути документалка, отражающая нашу тусу. Клипас полностью посвящен фестивальным приключениям: трипам, странным снам, потерям, угарам, музыке, танцам и утренним рейвам, как символу освобождения. Разок под утро через наш лагерь пробиралась стая утренних рейверов. Один из них, тяжело преодолевая время и пространство, рассказывал — то ли друзьям, то ли себе, то ли всему миру сразу, — что нашел на мейн-сцене свободу. Она валялась там, а он увидел — и подобрал. Вот что такое «MORNING RAVES», — и мы все идем к своему утреннему рейву, когда нет уже ни сил, ни желания, ни понимания, только странный, убитый танец вокруг десяти — максимум — людей на отходах. Вот там-то и начинается все самое интересное, там можно подобрать свободу, понять, что такое лето и отыскать любовь.

Мой любимый музыкант выпустил мою любимую музыку А больше мне и нечего сказать. Хочется просто бесконечно слушать и всем заценивать. Для полного счастья не хватает только совместного альбома Рённенфельта, Линдоера и Бланта.