Телеграм канал «Вроде работает, но надо тестить»

А что если в Ад нужно ходить на работу? Семён — бывший предприниматель. Кафешка, аренда, долги, ковид — стандартный набор. Теперь он работает в «Фобосе» — компании, которая официально обслуживает Ад. Задача простая: заходишь на уровень, убиваешь всё, что движется, выходишь - отчитываешься. Мы двинулись к порталу. В зале загрузки стояли капсулы с оружием. На экране — список доступных единиц. плазмоган, шотган, бензопила, ракетница. — Берём стандарт? — спросил Вик. — Стандарт. И без фанатизма. А то потом опять — минус из зарплаты. — Как у Пашки, — усмехнулся Вик. — А что с ним? — Потерял BFG-девять-тысяч. — Серьёзно? — Ну как «потерял»… говорит, поставил на подзарядку — а она ушла в другой отдел. — Классика. — В отчете написали «самопроизвольная миграция оборудования». — И что в итоге? — Да ничего. Выдали новую — из учебного фонда. Правда, без ствола. — Тогда беру «Дружбу», шотган и Оптимизм. — Оптимизм не числится в учетной системе. — Знаю. Тут и «Дружба» расходник. Я взял пилу — старая модель, с потертой надписью и следами гари. Дёрнул шнур. Пила взвыла. Вик усмехнулся: — Ну, хоть кто-то в этой компании ещё работает с душой. «Рабочий день» — это антиутопическая фантастика о корпоративном аду, написанная как офисный DOOM: герои умирают по регламенту, спасаются по графику и шутят по инструкции. Ну что? Давай замочим пару монстров? Литрес | Литнет | Author.Today

Свобода — это когда ты можешь не творить херню У меня в школе программирования #АйДаКодить был такой случай. Преподаватель - взрослый, умный парень, всё понимал. В субботу у него с 9 утра занятия. Он просыпается, смотрит в окно, понимает, что не хочет, и просто пишет в чаты с родителями: «Ребята, сегодня уроков не будет». И идет заниматься своими делами. Потом без стыда, с философским спокойствием объясняет: - Я свободный человек — имею право на выбор. В объеме выручки выходных такой «выбор» мне стоил порядка 120К + беготня по срочной замене. С тех пор, у нас появилась «страховка»: две недели зарплаты мы держим как залог ответственности. Не потому что хотим ограничить, а потому что иначе система рассыпается. И как по волшебству — поступки прекратились. Но вылезло другое, в процессе найма, когда это условие озвучивается, есть некий процент кандидатов выступающих с обвинениями в «ограничении свободы». Мол, нет гарантий, что мы заплатим, что это не «система доверия», а варварский, средневековый подход. Раньше, я воспринимал это как упрёк. Теперь — как индикатор. Если человеку больно от правил, значит, он не про свободу. Он про отсутствие последствий. А это совсем другое. Свобода не живёт без рамок Любое общество - это набор ограничений свободы и воли. От древних табу, до современных NDA и правил корпоративной этики. Мы договорились не бить, не красть и приходить вовремя — не потому что любим правила, а потому что без них выживает только хаос. Парадокс в том, что именно рамки делают возможной свободу. Как разметка и бордюры делают возможной дорогу. Без них — это просто грязь и колеи. Почему мы всё равно лезем сбиваться в стаи? Люди стремятся к объединению не потому что это комфортно, а потому что одиночество - страшнее любого начальника. Свобода без структуры быстро превращается в тревогу. Ты можешь всё, но не знаешь - Зачем? Поэтому мы добровольно идем в найм, в команду, в семью, в страну. И даже при всей ненависти к понедельникам, всё равно возвращаемся- потому что несвобода - понятнее свободы. Она даёт границы, роли, календарь (хм… и тут «Календарь») А еще свобода требует - смысла. Государство и найм - две стороны одной клетки Государство ограничивает свободу вширь: законы, налоги, границы. Компания вглубь: график, KPI, дедлайны и чувство вины, если ты не на связи 24/7. Первое даёт порядок, второе — зарплату. И обе эти системы держатся на одной валюте — согласии. Пока ты соглашаешься — ты внутри. И тебе даже кажется, что это и есть «жизнь». Бирюзовая иллюзия Но рано или поздно любую систему пробуют сломать. Так появились «бирюзовые организации» — всё осознанно, все равны, свобода, миссия, любовь. Звучит красиво. Но по сути, это новая форма ограничений, просто изнутри. Раньше тобой управлял начальник, теперь, совесть и «ценности компании». Теперь не начальник орёт «сделай», а внутренний цензор шепчет «не твори эту херню». И кажется, что это был твой выбор. Знакомься - высший пилотаж управления: сделать так, чтобы люди сами хотели быть ограниченными. Добровольная клетка с зеркалами, чтобы наблюдать себя охрененного. Почему свобода пугает? Потому что настоящая свобода - это не «делай, что хочешь», а «сам отвечай за то, что сделал». Она не про комфорт, а про тревогу. Большинство людей не хотят свободы, они хотят понятных границ, желательно удобных. Специалаьный Трудовой Кодекс, где есть только раздел Права, а раздел Обязанности - опция. И когда встречают настоящие правила, в голове звучит не «ограничение», а «приговор». Свобода без дисциплины — подростковая мечта. Тот самый преподаватель из начала истории хотел свободы без последствий. А мы строим систему, где последствия — единственный способ не разрушить свободу других. Искать свободу нужно не ОТ, а ДЛЯ. И чем выше уровень твоей свободы, тем изящнее становятся твои собственные границы. Свобода — не отсутствие ограничений, а право выбирать, какие рамки ты признаешь. И тогда эти правила, перестают быть ограничениями — и становится опорой.

Репутация как услуга: кто убил «честное слово» в бизнесе и в жизни (продолжение) Сегодня всё просто: хочешь доверие — купи таргет. Хочешь репутацию — сними ролик. Хочешь лояльность — предложи промокод. В итоге репутация перестала быть «что о тебе помнят» и стала «что о тебе показывают». 5. Почему это стало нормой Потому что скорость победила здравый  смысл. Люди устали проверять — им нужно доверять быстро, в одно касание. Алгоритм сказал «надёжный», — значит, надёжный. Десять тысяч подписчиков — значит, эксперт. Пять звёзд — значит, хороший человек. Мир ускорился, и с ним ускорилось доверие. Теперь важно не быть, а казаться вовремя. Репутация больше не защищает, она продаёт. Нам больше не нужна честность — нам нужен хороший CTR. Мы живём в культуре управляемого восприятия. Если раньше репутация была следствием поступков, то теперь — результатом воронки продаж. Всё это выглядит как прогресс: прозрачность, измеримость, контроль. Но по сути — это удобный цинизм. Мы просто заменили мораль на маркетинг. Репутация теперь не вопрос «кто ты?»,  а вопрос «что ты постишь?». И пока мы называем это личным брендом, мы даже не замечаем, что утратили личность. 6. Последствия (и что теперь с этим делать?) Когда репутация стала интерфейсом, исчезла глубина доверия. Ты больше не знаешь, кто перед тобой — человек, команда маркетологов или нейросеть. Мы живём в мире, где подлинность — это уже не качество, а премиум-функция, за которую нужно доплачивать вниманием. Люди перестали верить словам, но всё ещё верят форматам. «Видеоискренность» — новый стиль. Но и это — тоже сценарий. Даже у искренности теперь есть медиаплан. Общество без репутации становится обществом короткой памяти. Здесь нельзя построить долгосрочное доверие — только подписку на него. И если раньше репутация была историей, то сегодня она — подписка с автообновлением. Что с этим делать? Парадоксально — ничего особенного. Потому что в мире, где всё кажется искусственным, подлинность снова становится конкурентным преимуществом. Настоящая репутация не исчезла. Она просто ушла в подполье — туда, где люди всё ещё делают, а не рассказывают. 7. Финал — «Мы аутсорснули совесть в маркетинг» Институт репутации не рухнул — его просто перевели на формат подписки. Теперь у каждого есть личный PR-менеджер, брендбук и стратегия «как выглядеть порядочным». Всё, кроме одного — самой порядочности. Мы научились управлять доверием, но разучились его заслуживать. Мы строим личные бренды, но не строим отношений. Мы вкладываемся в охваты, а не в уважение. И да, это удобно. Можно обнулиться, переименоваться, начать заново. Можно купить новую аудиторию, сменить тон, перекрасить ценности. Репутация больше не приговор — это просто настройка профиля. Но, если честно, внутри всё осталось по-старому. Люди по-прежнему чувствуют фальшь и тянутся к настоящему. Просто теперь, чтобы быть настоящим, нужно чуть больше мужества — потому что это уже не тренд, а вызов. Так что институт репутации, возможно, не умер. Он просто ушёл в тень, чтобы переждать эпоху постановочных сторис. И когда весь этот шум утихнет, он снова вернётся — тихо, без маркетинга, в виде честного слова, которое всё ещё чего-то стоит.

Репутация как услуга: кто убил «честное слово» в бизнесе и в жизни? 1. Когда репутация была валютой Когда-то репутация была как золото. Не эфемерная абстракция — а настоящая валюта. Ты мог «работать на имя», и имя потом работало на тебя: открывало двери, приводило клиентов, спасало от сомнений. В эпоху до соцсетей люди копили репутацию годами — как сбережения в банке, где главное условие — не снимать депозит раньше срока. Тогда всё держалось на скорости и памяти общества. Информация текла медленно, как густой сироп. Ошибка не взрывала интернет, а распространялась через знакомых, через газету, через «слышал, что он…». У тебя было время исправиться, объяснить, доказать делом. Репутация была аналоговым блокчейном доверия — подтверждённым десятками чужих историй. Она жила не в контенте, а в поступках. Не в сторис, а в памяти других людей Когда тебя рекомендовали, это было честное слово — не отзыв за баллы Когда говорили «надёжный партнёр» — это значило, что проверили, а не что красиво написано на сайте. Именно поэтому репутация тогда была социальным капиталом, а не инструментом продаж. Она давала тебе время. Время, чтобы ошибаться, исправляться и быть человеком, а не брендом. 2. Почему институт репутации был устойчив? Репутация держалась на двух простых столпах — времени и границах. Мир был медленным, а коммуникации — локальными. Чтобы узнать, кто ты, нужно было не открыть браузер, а прожить рядом несколько лет. Люди видели поступки, а не посты. Ошибки тогда стоили дорого, но не мгновенно. Ты мог ошибиться — и исправить. Сломать доверие — и восстановить. Потому что информация не бежала, а шла пешком: по коридорам, по кухням, по телефонным разговорам. Не существовало понятия «репутационного удара за 24 часа». Институт репутации работал как система с замедленной реакцией. Общество имело инерцию, и в этой инерции было что-то человеческое. Она давала шанс на развитие — не только компании, но и человеку. Каждое «слово за тебя» было частью твоей биографии. Рекомендации писали не ради KPI, а потому что ты реально заслужил доверие. Публичность не была товаром — она была побочным эффектом реального дела. Именно поэтому старый институт репутации был устойчив: он опирался не на алгоритмы, а на память. А память, в отличие от новостной ленты, не обновляется каждые три секунды. 3. Что изменилось? (И кто разрушил храм репутации?) Сначала пришёл интернет. Потом — соцсети. Сначала мы радовались: теперь каждый может рассказать о себе, показать работу, доказать экспертность. А потом оказалось, что репутация стала не историей, а контентом. Когда-то факт что «о тебе говорят» было признаком значимости. Теперь —  алгоритм зацепился за хайп. Публичность перестала быть побочным эффектом дел, она стала делом. Если забить слово «репутация» в Google, он спросит: «Вы имели в виду SERM?» И правда — зачем строить репутацию, если можно её настраивать? 60 000 рублей в месяц, и любой факап исчезает с первой страницы выдачи. Репутация перестала быть следствием поведения — она превратилась в услугу. Мы разрушили институт репутации своими же руками, заменив поступки — коммуникацией, опыт — презентацией, доверие — его видимостью. Сегодня у человека может быть идеальная цифровая репутация и при этом полное отсутствие репутации человеческой. Он просто хорошо оптимизирован. 4. Что её заменило? Когда исчез смысл, осталась метрика. Место репутации заняли цифры, потому что цифрам можно верить, даже если они лгут. Рейтинг, охваты, ER, звёзды на «Яндекс.Картах» — новая моральная система мира. Если раньше «репутация» означала «что о тебе скажут, когда тебя нет», то теперь — «что выведет поиск, когда тебя гуглят». Репутация стала UX твоей личности: важно не кто ты, а как ты выглядишь на экране. Теперь неважно, сколько лет ты строил бизнес — важно, сколько минут пользователь проведёт на твоей странице. Неважно, сколько учеников ты выпустил — важно, чтобы отзыв от мамы был написан без ошибок и с эмодзи. Хорошее имя заменили на личный бренд. Уважение — на узнаваемость. Ответственность — на вовлечённость. А совесть — на tone of voice.

Рост как приговор: дело №18/Б о нерастущем бизнесе Мода — это такая хитрожопая тварь, что даже не приходит через парадный вход. Она проникает в голову через сторис, под видом вдохновения. Появляется в ленте как «совет от эксперта», а превращается в навязчивую мысль: «А я-то что сижу?». Она не требует — она шепчет. «Все растут, а ты что?» И вот ты уже не пьёшь кофе, а «практикуешь утренний ритуал продуктивности». Не работаешь — «выбираешь баланс». Не следишь за телом — «принял бодипозитив». Не хочешь нанимать сотрудников — «строишь lifestyle-бизнес». Мир стал настолько пропитан объяснениями, что даже лень научилась выглядеть осознанной. Из дома не успел выйти — уже вляпался в очередную «актуальную тему». Каждый второй — эксперт по осознанности, каждый третий — по выгоранию, а каждый первый — просто устал. И вроде ничего плохого в этом нет. Подумаешь, пара десятков ленивых толстожопых мечтателей решили не вставать с дивана — не рухнет экономика. Но потом они начинают сбиваться в стаи. Сначала создают клубы, потом партии, потом комьюнити, потом бизнес-клуб “для тех, кто не торопится, но растёт кратно”. И вроде никто не хотел плохого — а получилось, как всегда: тренд вместо смысла, лозунг вместо мысли. Я долго относился к этому спокойно. Пока не наткнулся на одну фразу, которая вывела из себя сильнее, чем все марафоны желаний вместе взятые: “Твой бизнес должен расти!” Даже не «может», не «имеет потенциал», а ДОЛЖЕН!. Причём желательно «кратно». Это уже не совет — это заповедь. Хочешь быть нормальным предпринимателем — расти. Не хочешь — на скамью подсудимых. И вот тут у меня возник вопрос, который почему-то никто не задаёт вслух: А расти — в чём? Куда? И главное — зачем? Есть ли момент, когда можно честно сказать: “Всё, вырос. Теперь просто живу”? Или это как в спорте — если остановился, значит проиграл? Именно с этого начинается мой сегодняшний рассказ — о человеке, который не захотел расти. Не потому что не смог. А потому что понял: для него бизнес — это не гонка. Это ремесло. А ремесло не обязано масштабироваться. Оно обязано быть честным. https://cio.vlad-a.ru/IupB3SdS9Rj