Отец Феогност, который симпатизирует этому блогу, призывает меня поучаствовать в его крестовом походе против отца Петра, который в очередной раз устроил глобальную сетевую схватку на богословскую тематику. Я ответил, что не вижу никаких перспектив у этого спора. Не могут договориться (зато могут друг друга обогатить, кстати!) те, кто так по-разному читает общие тексты.
Отец Феогност мне напоминает Григория Сковороду — воспринимая библейские образы и догматические формулировки как символы и аллегории, указывающие "на что-то другое". При этом вовсе не как Сковорода, а, скорее, как поздний Толстой, отец Феогност требует от всех нас признания истинности очевидных для него истин, к которым он пришёл (а кому захочется быть "дэбилом" и "нести полный бред"). То есть отец Феогност начинает как мистик, но заканчивает как рационалист.
Отец Пётр, как я уже писал прежде, — прекрасный тип отечественного фундаменталиста. Прежде у нас были сугубо неприятные представители этого мировоззрения, а теперь появился и приятный, причём очень экуменически настроенный. Отец Пётр не устроит скандала на конференции, помолится вместе с лютеранином и не станет оскорблять того, с кем не согласен. При этом он считает, что мир сотворён дважды (Быт 1 и Быт 2), что «сыны Божии» сходили к «дочерям человеческим» и что-то там с ними делали. Его доброе сердце, впрочем, не желает замечать библейского призыва «ворожею — убей», и, я уверен, что в его церкви новозаветный императив «женщина в церкви да молчит» не соблюдается. Oder? Этим он отличается от неприятных фундаменталистов. Отец Пётр выступает как рационалист, но воспитание и сердце делают его мистиком.
Что тут можно сказать? Оба правы. Но больше прав тот, кто напишет хороший комментарий на Евангелие от Луки или на Послание к Галатам.