Телеграм канал «The Гращенков»

Железнодорожники не оставляют попыток навести порядок в грузоперевозках — на этот раз через принцип «вези или плати». Сегодня и бизнес, и РЖД работают в условиях, когда мощность либо забронирована без использования, либо груз есть, но инфраструктура занята — и обе стороны несут издержки неопределённости. Долгосрочный контракт с гарантированным объёмом превращает логистику из источника рисков в инструмент планирования и для грузоотправителя и для перевозчика. Для рынка это шаг к дисциплине и прозрачности. Мировая практика показывает, что подобные механизмы делают логистику надёжнее и инвестиционно привлекательнее. Однако недавняя дискуссия в "Ведомостях" показала, что участники рынка пока воспринимают эту идею скептически. Внедрение «вези или плати» потребует корректировки законодательства, но эффект очевиден: упорядочивание процессов, рост оборотов, новые производства и усиление конкурентоспособности экономики.

Рост мошенничества на вторичном рынке — результат простого явления: спрос высок, знания низкие, а эмоции побеждают проверку. Новостройки выигрывают не только квадратами, но и отсутствием истории: нулевая запись в реестре — нулевая точка для рисков. Поэтому проекты, вроде какого-то ЖК “Остров”, чей дед мороз по всей москве расклеян, в реальности выигрывают даже не архитектурой, а стабильностью.

Шаманизм в общении с системой власти в России, определенно, является ключевым инструментом. И, возможно, странный певец с англоязычным неймингом также неспроста выбрал себе такой псевдоним. Но Система РФ (по Павловскому) это столь странный, почти мистический организм, который даже сам с собой общается сигналами, а может даже некими другими формами спазмов, которые отвечают за ее биополитическое функционирование. Так или иначе, каждое выступление президента Путина, состоит из столь многослойных и противоречивых сигналов, улавливание которых политологическими медиумами, позволяет понять нынешнее состояние системы власти, отчасти сокрытое от нее самой. Система вместо государства, давно использует его институты как инструмент и «ресурс оперирования». Стоящая над формальными законами и правилами, превращающая их в инструмент гибкого управления, она формирует те самые «сигналы» и формальные заявления, которая акторами воспринимается как часть театрализованной игры «извне государства». Некоторые законы, например, существуют не как четкие и равные для всех правила, а как репрессии с рассеянным фокусом управления. Их суть же не в тотальном уничтожении, а в избирательном, непредсказуемом и демонстративном применении. Когда не требуется карать за конкретное нарушение, но необходимо породить всеобщую неуверенность. История с одним из лидеров регионального Яблока, является классическим примером, который также служит сигналом, но другого рода. Успокаивающий же сигнал «не размахивать мечом», не отменяет логику системы, а лишь временно смещает фокус, оставляя сам «меч» на своем месте. Это и есть управление через «сигналы», которое не столько «подглядывание в замочную скважину», сколько обнажение механизмов машинного отделения. Вообще, Глеб Павловский, как мне кажется, очень точно определил, что Система РФ – это власть, сохраняющая структуру заговора о захвате власти. Да, она эволюционировала в самодовлеющий организм, который становясь сложнее, всегда способен к контратаке и живёт по своей внутренней логике выживания и экспансии. Но опрометчиво наделять ее человечностью. Система существует как самоцель, а не как механизм обслуживания народных интересов. Она не просто использует народ и страну как ресурсы, а как сцену. Институты, нормы, законы и сами населенцы – это ее декорации. Ведя борьбу за собственное выживание, система постоянно мутирует, а сигналы издаваемые ее отдельными драйверами, помогают понять, какие процессы происходят в ней в данный момент. Конечно, можно говорить о «неустранимых противоречиях между Системой и народом со страной» и «надвигающейся катастрофе». «Суицидальная тяга» свойственна всем существам, в базе своей имеющих ту или иную не пережитую травму. Система, будучи ориентированной на самосохранение любой ценой, неизбежно доводит эксплуатацию ресурсов, включая социальное терпение, до критической точки, после которой следует либо тотальная эскалация, либо жизненно важный риск для системы. И если кто-то и сможет выступить «регулятором» в такой эскалации, то опять же, через систему подачи сигналов идущих изнутри ее же. Такой парадокс. Конечно, система власти неминуемо трансформируется во что-то иное или на ее месте возникнет что-то новое, встанет вопрос о достройке или донастройке государства. Но это задача еще не текущего момента, а сейчас, когда система власти находится в своей горячей фазе, постепенно схлопывая пространства вокруг себя, ее жрецы, в число которых входят и политологи-заклинатели, вынуждены прислушиваться к идущим из нее сигналам.

Последнее время мы много говорим о выживании бизнеса в новой реальности. Тут наткнулся на интересную практику, речь о том, как стоимость «Волгоградского» ТЦ стала индикатором системных проблем в российском бизнесе. В интервью «Аргументам недели» основатель Eat Market Влад Земский, человек, глубоко погружённый в архитектуру российского ритейла, обнажил не просто детали корпоративного конфликта, а настоящий симптом более глубокой болезни. Речь идёт о классической истории российского бизнеса – партнёрстве, распаде и последующей «дележке». Особенно показателен пример с торговым центром «Волгоградский». Как это было на самом деле? Гастроиндустрию в её современном сетевом формате придумал и систематизировал именно Андрей Рогачёв. Влад Земский, как его протеже и талантливый подрядчик, был тем самым «креативным мотором», который воплощал эти идеи в жизнь – тот самый архитектор, делавший из хаоса рынков красивые и работающие проекты вроде Усачёвского рынка. Они вкладывали идеи, профессиональный авторитет, труд и инвестиции. А Михаил Горяинов, будучи партнёром, в итоге воспользовался этим вкладом вполне цинично: построили вместе – забрал один. Горяинов собрал плоды общего труда, оставив ни с чем Рогачёва, лишившегося доли в общем деле, и Земского, чей креатив и труд были использованы. Так пишут про бизнес-развод, где сила победила созидание. Когда реальная стоимость отличается на порядок, мы имеем дело не с экономикой, а с её суррогатом, где все решают силовые методы, которые сам Земский сравнивает с «бандитскими разборками», вспоминая историю давления в Дубае. Но за сухими цифрами стоит человеческая и профессиональная драма. Земский, начинавший под руководством Андрея Рогачёва, которого называет «папой российского ритейла» и своим учителем, недвусмысленно указывает на несправедливость итогов конфликта между Рогачёвым и Михаилом Горяиновым. История М1, их совместного детища, закончилась классическим «дележом» и судами. И эксперты считают, что результат несправедлив по отношению к Рогачёву. Ведь даже на высоком уровне предпринимательства успех часто зависит не от вклада и профессионального авторитета, а от иных, далёких от созидания, механизмов. Интервью Земского не просто рассказ о рынках и фуд-холлах, а анатомия системной проблемы: отсутствия прозрачных, цивилизованных правил игры и защиты прав создателей. Поддержка фигуры Андрея Рогачёва в этой истории – поддержка принципа справедливости, верховенства реальной экономики над «нарисованной», и признания заслуг тех, кто системно строил, а не тех, кто мастерски перераспределял. Пока такие конфликты и такие диспропорции в оценках будут возможны, говорить о полноценной, здоровой бизнес-среде в стране рано. История «Волгоградского» должна стать учебным кейсом для тех, кто верит, что российский бизнес может и должен быть честным.

Чистка Белгородской области: почему уголовное дело против Владимира Жданова — это логичный шаг в политике губернатора Вячеслава Гладкова. Следственный комитет сообщил о возбуждении уголовного дела в отношении бывшего главы администрации Старооскольского городского округа Жданова. Его подозревают в получении взятки в размере 1 млн рублей за лоббирование интересов коммерческой структуры. Однако за сухой правовой формулировкой скрывается куда более значимый политический процесс, который последовательно реализует глава региона. Жданов — фигура системная и отнюдь не случайная в этом контексте. Его карьерный путь неразрывно связан с эпохой предыдущего губернатора Евгения Савченко: с 2003 года — в областной администрации, с 2015 по 2018 — даже её непосредственный руководитель, затем — глава Шебекинского округа. Важный нюанс: в 2024 году именно по инициативе Гладкова он был переведён на ключевой пост в Старооскольский округ. Это был своего рода «испытательный срок», шанс, который новый губернатор давал кадрам прошлой команды, не дискредитировавшим себя на тот момент открыто. Жданов этот шанс не использовал. Его увольнение в конце ноября 2025 года, а затем и обыски 8 декабря на старых местах работы и дома выглядят не как спонтанная акция, а как результат планомерной работы. Это ключевой момент для понимания политики Гладкова. Речь не о «кампанейщине» или тотальной зачистке всех, кто служил при прежнем руководстве. Речь о селективном, но неуклонном избавлении от кадрового балласта и лиц, вызывающих серьёзные вопросы у правоохранителей. Гладков начал с самых одиозных фигур, чьи истории были у всех на слуху, и продолжает методично «выбивать остатки» системы, которая часто ставила личные или клановые интересы выше общественных. Тот факт, что Жданов был уволен за неделю до обысков, красноречиво указывает на слаженную работу губернатора с силовым блоком. Гладков, судя по всему, действует не по факту громких задержаний, а на опережение, получая сигналы и принимая кадровые решения до публичного разрастания скандала. Это модель управленческой ответственности. Сегодня такая чистка — это императив выживания для Белгородской области, находящейся в экстремальных условиях. Каждый рубль регионального бюджета, каждая ресурсная возможность должны расходоваться с максимальной эффективностью и доходить до адресата, а не оседать в карманах нечистых на руку управленцев. Гладков, как никто другой, заинтересован в том, чтобы власть на местах работала как часовой механизм, а не как кормушка для «старой гвардии». Дело Жданова — это сигнал. Сигнал о том, что «испытательный срок» для кадров прошлой эпохи подходит к концу. Сигнал о том, что ставка сделана на новую управленческую этику. И, наконец, сигнал о том, что в условиях, когда область на передовой, терпимость к злоупотреблениям равна нулю. Политическая трансформация через правоохранительные инструменты продолжается, и, похоже, точка в этом процессе еще не поставлена.

Новые данные опроса Russian Field, фиксируют важные сдвиги в общественных настроениях. Цифры указывают на два тренда: коррекцию восприятия успешности и выраженный запрос на дипломатию при высочайшей роли фигуры президента. Видна корректировка оценок, в числе которых снижение доли считающих спецоперацию успешной (59%, -8 п.п.) и рост пессимистичных оценок (27%, +4 п.п.) – естественная динамика для затяжной кампании. Позитивный настрой концентрируется среди старшего поколения (60+), телезрителей и групп без высшего образования, что подтверждает гипотезу о зависимости от источника информации. Важно и то, что 50% опрошенных выступают за переход к переговорам, 37% – за продолжение боевых действий. Однако решение президента подписать мир «уже завтра» поддерживают 80%. Разрыв в 30 пунктов демонстрирует не столько пацифизм, сколько глубокое делегирование обществом вопроса о завершении конфликта верховной власти. Логика: «Хотим мира, но доверяем президенту определить, когда и на каких условиях». Что всегда характерные черта, показать главную компетенцию высшего должностного лица государства – разбираться во внешней политике. Социодемография показывает, что за дипломатию активнее выступают женщины и молодёжь (18-44), за продолжение – мужчины и старшие группы населения. Накоплена социальная усталость, выраженная в росте сомнений в успехе и запросе на дипломатию создает в обществе некоторое напряжение, которое можно находить выплеска во внутренней политике. Ключевой арбитр – президент. Общество готово поддержать любой его шаг, но с явным запросом на завершение. Легитимность мира будет зависеть от его персональной презентации. При этом, полностью делегируя право на внешнюю политику, люди постепенно начинают находить недостатки во внутренней политике, особенно что касается инфляции, роста налогов и новых ограничений. Раскол в оценках – поколенческий и медийный, создающий разную информационную реальность. Фокус смещается на вопрос «когда и как лидер решит завершить острую фазу?». Политический капитал для решения высок, но ожидания сконцентрированы на поиске выхода.

Решение обеспеченными россиянами проблем за собственный счет — хорошее решение для небогатых регионов, однако жители региона вдвойне спросят с государства за свои средства. Об этом НСН заявил политолог Илья Гращенков. Администрация Петропавловска-Камчатского официально запустила новый финансовый механизм, сообщило издание «Камчатка Сегодня». Теперь любой бизнес или даже обычный житель может заключить с мэрией договор и перечислить деньги прямо в городскую казну на конкретные нужды — будь то ямочный ремонт во дворе или новые компьютеры для школы. Гращенков назвал такое нововведение выходом для небогатых регионов. «Разумеется, это не распространенная практика. Россияне привыкли, что бюджет им что-то дает, а не они бюджету. Так что это принципиально новые отношения народа и государства. Пока не очень понятно, о чем идет речь в случае с Петропавловском-Камчатским, поскольку Камчатка — регион особенный. Здесь количество каких-то гражданских инициатив сведено к минимуму, даже бизнес в основном обслуживает либо продовольственную безопасность региона, либо это мелкие частные предприниматели. Живущие в регионе люди — по большей части либо военные, либо промысловики. Какие они могут софинансировать государственные проекты, тяжело представить, город достаточно бедный в плане градостроительного и градоархитектурного ансамбля, это бывшая военная база. Горизонт финансирования сужается до уже привычных трат на ремонт в школе или во дворе, в этом плане инициатива действительно удобная. С другой стороны, это уход от политики более богатых регионов, что можно добиться решения проблемы за счет бюджета, не внося в него деньги. При этом люди будут вдвойне спрашивать с государства за свои деньги. Это лайфхак для более бедных регионов — государство дает возможность гражданам с деньгами решать свои проблемы здесь и сейчас», — сказал Гращенков. Собеседник НСН предположил, что инициативу примут на вооружение и другие российские города. «Думаю, другие небогатые города тоже последуют опыту Петропавловска-Камчатского, потому что мы сейчас уходим от советского наследия в плане бесплатного образования, медицины и так далее. У нас меньше десятка регионов-доноров, остальные регионы — это получатели, бедных муниципалитетов еще больше. Однако если в слишком бедном регионе нагружать людей слишком большими тратами, это может вызвать политическую отдачу», — подытожил он. Ранее глава Минфина России Антон Силуанов заявил, что регионы дополнительно получат на строительство и ремонт автомобильных дорог 75,5 млрд рублей.