Телеграм канал «Медицинские и немедицинские записки»

О. А чем я хуже Рузвельта? Устрою-ка я в пятницу часов в 7 вечера беседу у камина. Про кометы

Один из моих коллег, работающий здесь для русских беженцев, является офицером нашего Британского штаба, который был в России в 1918-1919 гг. и он видел много кампаний Деникина, Петлюры и прочих. Он говорит, что он никогда не видел что-нибудь подобное тому разрушению, которое приносилось добровольческими Белыми армиями. #цитаты #Нансен #Циденков

А это нет

Это о нас!

Отработал. Всем понравилось. Галифе застегнул с некоторым трудом, так что осеннюю зажировку пора заканчивать

Про "красивые" доклады. Из воспоминаний генерала армии Сергея Матвеевича Штеменко: "Вот пример, к чему может привести небрежная работа штабника. Как-то в одном из итоговых донесений за день, полученных с Воронежского фронта, было написано, что в результате успешной контратаки наших войск захвачено 100 орудий противника. Это донесение было принято по телеграфу начальником направления, перепечатано на машинке, заверено и, как положено, сразу представлено в Ставку. Утром И. В. Сталин по телефону спросил меня: — Захвачены ли вместе с орудиями снаряды? Я не знал. Он сказал: — Поинтересуйтесь и доложите. Срочно связался с начальником штаба фронта. Он тоже не знал и обещал немедленно выяснить и позвонить. А время шло. Часа через два Верховный Главнокомандующий позвонил снова и добавил: — Если есть снаряды, то можно из захваченных фронтом орудий сформировать чуть ли не двадцать батарей. Так или нет? Подтверждаю, что так. А он спрашивает: — Не удалось выяснить, сколько снарядов? — Пока нет,— отвечаю. Он бросил трубку, явно, чувствую, недовольный. Опять связался с начальником штаба фронта. На этот раз от него узнаю, что захвачено не 100, а всего 10 орудий, из них 6 разбитых и только 4 исправных; кто донес и почему так произошло — штаб разбирается. Скандал был налицо. Я немедленно пошел к А. И. Антонову и доложил ему о последнем разговоре с начальником штаба, — Ну, будет буря,— сказал Алексей Иннокентьевич.— Давайте звонить сами Сталину не станем: лучше доложим лично вечером. А если уж спросит — придется отвечать как есть... До вечера звонка не было, а при очередном докладе в Кремле Верховный Главнокомандующий сам напомнил об этих злосчастных орудиях. Как и предполагали, была буря: нам пришлось выслушать в свой адрес и по поводу штабов вообще много разных весьма выразительных слов о безответственности, халатности в работе, ротозействе, головотяпстве, отсутствии контроля... В конце концов А. И. Антонову было приказано лично дело расследовать и о виновных в искажении фактов доложить. Выяснилось, что в донесении Военного совета фронта было написано 10 орудии, а когда передавали по аппарату Бодо, то телеграфисты цифру исказили и передали 100. Алексей Иннокентьевич доложил об этом и сказал, что приняты строгие меры контроля с целью не допускать впредь таких ошибок. Виновных не назвал. Сталин посопел трубкой, прошелся вдоль стола с картами и сказал: — Девчонок с телеграфа надо, конечно, предупредить, чтобы были внимательней... Но что с них возьмешь: они в содержании телеграмм не разбираются. А вот оператор, который принимал донесение, обязан был проверить подлинность цифры. Это же не две пушки, и не каждый день мы захватываем сразу такое количество орудий, а, пожалуй, первый раз с начала войны... Он долго еще говорил на эту тему, а затем спросил: — А кто принимал донесение из операторов? Я ответил, что у аппарата был сам начальник направления. — Вот его и снять! Назначить на менее ответственную работу, и не в Генштабе...» #история