Телеграм канал «Структура наносит ответный удар»

Все социальные ученые лгут Одна из самых важных задач социологии знания – это критика байесов ученых, обусловленных их позицией в социальной структуре. Сегодня это часто называется buzz-word «позициональность», хотя, помимо расы и гендера, сюда обязательно нужно включать целый спектр факторов, в том числе и чисто внутренних для поля науки: получение средств от заинтересованных фондов, механизмы устройства найма в университетах, членство в неформальных академических сетях, профессиональную деформацию представителей определенных дисциплин или школ и т.п. Знаете, каждый из нас своего рода социолог знания. Мы постоянно позволяем себе суждения в стиле: «Ну, конечно, этот экономист заблуждается, потому что зарабатывает консалтингом на рынке нидвиги, который комментирует!» или «Ну, конечно, этот психолог заблуждается, потому что он из когнитивщиков!» или «Ну, конечно, этот политолог заблуждается, ведь он член партии НСДАП/ХАМАС/Ха-Цийонут ха-Датит!» В этом смысле социология знания – дисциплина предельно демократическая. Ее может и должен практиковать каждый. Но есть нюанс! Как только вы позволили себе суждение в стиле социологии знания, вы автоматически оказываетесь в пространстве научной дискуссии. Как так? Во-первых, вы допускаете высказывание, претендующее на истинность. Во-вторых, позволяя такое высказывание, вы верите, что за болтовней экономиста, психолога или политолога скрывается некое реальное положение дел, которое они якобы искажают. В-третьих, в идеале вы готовы допустить, что аналогичную по стилю критику можно выдвинуть и против ваших собственных высказываний. Моя проблема с тейками континентальных философов, постмодернистских писателей, политических активистов, модных видеоблогеров и просто дядь в алкоголичках из соседнего подъезда, спонтанно использующих инструменты социологии знания, но при этом отрицающих авторитет любой науки, довольно проста. Они хотят выдвигать, по сути, научные высказывания, которые окружающие должны признавать истинными. Однако они не хотят признавать легитимность дискурсивного пространства, в котором такое признание возможно. Эпименид называл это парадоксом лжеца. Бурдье – двойной игрой. Блур – асимметричностью. Мой дед называет это «и рыбку съесть, и косточкой не подавиться». Как выйти из этого парадокса? Во-первых, вы можете продолжать производить подобные высказывания и отрицать любую ответственность за них, не видя в этом никакой проблемы. Во-вторых, вы можете продолжать заниматься критикой высказываний ученых, но принципиально ненаучными средствами (например, начать писать киносценарий про Мирата или Черепашку). В-третьих, вы можете по-витгенштейниански молчать. Наконец, вы можете всерьез отнестись и к проблемам социологии знания, и к собственным словам. По-моему, это самый честный и лучший вариант для всех.

Сон во сне Заключительные главы «Слов и вещей» – это, пожалуй, самое интересное, что Мишель Фуко вообще написал. Однако понимать их очень и очень тяжело. Формальные типологии перетекают в афоризмы, исторические факты – в отсылки к художественной литературе, ирония над предшественниками – в самоиронию. Как я уже говорил, все эти попытки французов в тотальную теорию иногда походят на графоманию. И все же ниже я предложу свою упрощенную реконструкцию. В XIX веке царили позитивные науки о человеке: лингвистика, экономика и биология с их центральными понятиями языка, труда и жизни соответственно. Они создали эмпирического и трансцендентального двойников: человека как объекта научного познания и человека как условия научного познания. Фуко утверждает, что к моменту написания книги эти позитивные науки уже давно находятся в состоянии распада. Прозрачность их языка была утеряна из-за обращения взгляда человека на самого себя. (Эту метафору зеркала Фуко развивает дальше в короткой статье «Ницше, Фрейд, Маркс», вышедшей через год после обсуждаемой монографии.) По Фуко, на смену позитивным наукам должны прийти антинауки: этнология, психоанализ и некоторая новая, прокачанная версия структурной лингвистики, скрещенной с литературной критикой – то, что я назвал бы просто семиотикой. Антинауки оперируют такими ключевыми фигурами, как закон, желание и смерть. В отличие от позитивных наук, они доказывают, что человек – временная конструкция, которой суждено исчезнуть. Фуко мыслит все эти антинауки как единую армию под начальством Ницше и Малларме, которая идет разбираться, почему в познании творится беспредел. Являются ли все эти рассуждения своеобразной программой социологии знания Фуко, которую он затем будет реализовывать в «Надзирать и наказывать» и «Истории сексуальности»? Думаю, что да. Это она и есть. При том, что сам Фуко в «Словах и вещах» весьма снисходительно относится к социологии, считая ее лишь одним из вариантов экономики в классической эпистеме. Я продолжаю думать, что эту часть его идей мы должны воспринимать предельно серьезно, хотя и критически. Оправдался ли пафос разрушения классических наук и создания новых, который так захватывал Фуко и многих его коллег в 1966 году? Скорее, нет. Да, сегодня у нас есть бесконечное количество дисциплин, субдисциплин и квазидисциплин с собственными центральными категориями. Мало кто верит в их единый организующий принцип, будь это человек или что-то другое. В каком-то смысле этот хаос – форма негативного освобождения. Хотя, конечно, Фуко стал одним из самых цитируемых авторов в социальных и гуманитарных науках. Это позитивная победа его и его поклонников. И чуждый очертаниям доныне Разнообразен там же, где безлик. Влачусь по жизни будто по пустыне, Свой собственный изменчивый двойник.

Узнал, что один из уберклассиков американского реализма, собственно, автор его структуралистской версии Кеннет Уолтц, был большим почитателем Эмиля Дюркгейма. Думаете, теперь я умилюсь и буду меньше критиковать реализм? Да, вы угадали. Признаюсь, этим признанием Уолтц меня слегка подкупил.

Коллеги, докладываю. Написал довольно большой кусок главы про Фуко. Не только с пересказом «Истории безумия» и «Слов и вещей», но и со сравнением метода в обоих книгах. Рад вернутся к мыслителю, с которого когда-то началось мое путешествие в социологию знания! Думаю, что нужно выкладывать что-то из этих фрагментов в каком-то другом формате, нежели разбивать их по отдельным постам. Слишком громоздко получается. Плюс, пока не придумал, как можно собирать донаты, если кому-то захочется поддержать мой замысел.

Не поэтикой единой Вводя разделение на фигуры мысли и фигуры чувства (извините, что поменял слово – genius at work), мне хочется поспорить с традицией понимать язык социальных наук как исключительно тропологический, риторический, образный. К ней принадлежат многие важные авторы – такие как Ричард Рорти, Хейден Уайт, Дейдра Макклоски и, в некоторых своих текстах, Михаил Соколов. Их идеи могут многое дать для расколдовывания сухого и наивно позитивистского понимания научности. Однако в уравнивании социальных наук с прозой, драматургией или журналистикой они, на мой взгляд, заходят слишком далеко. Мой контраргумент прост. Большинство социологических понятий (для удобства буду приводить примеры только из одной науки) на самом деле не являются ни метафорами, ни метонимиями, ни какими-то иными тропами. Вообще, «понятия как метафоры» – это только метафора. Понятия – это понятия. Их суть состоит в обобщении качеств описываемых объектов; причем именно в буквальном, а не в переносном смысле. Многие ключевые социологические понятия по природе происхождения являются неологизмами: габитус, диспозитив, индексичность, перформативность и т. п. Они вообще ни к чему не отсылают в мире ощущений и памяти. Их задача ровно противоположна – начать понимание с чистого листа. Да, у этих понятий может быть история употребления в других интеллектуальных традициях – например, юридической или филологической. Какие-то неконтролируемые коннотации оттуда неизбежно проникают в социологическое употребление. Но читатель редко об этом догадывается. Кто из читателей Бурдье лазил в средневековые схоластические трактаты, чтобы проверить, что там означает «габитус»? Другие понятия действительно рождаются как метафоры: поле, сеть, роль, стратегия и т. п. Здесь читатель поначалу схватывает смысл через поток разноплановых ощущений из собственного повседневного опыта. Однако затем теоретики преднамеренно обрубают большую часть этих коннотаций, сужая понятие с помощью более или менее строгих определений в логике genus et differentia specifica. Бурдье, разумеется, не случайно выбирает многозначное слово «поле», отсылающее и к спорту, и к физике, и к разведке. Но в конечном счете поле – это совокупность различий и сходств между практиками агентов. Поэтика тут важна, но вторична. Пожалуй, я соглашусь с тем, что социальные науки никогда не смогут полностью превратиться в строгую систему одних только фигур мысли. Им всегда требуется подпитка живительным эликсиром фигур чувства. Причин для этого столь много, что их хватило бы не на один пост. Однако столь же верно и обратное: социальные науки никогда не строились исключительно на фигурах чувства. Именно поэтому социология лучше журналистики и литературы. В чем-то лучше – не во всем. Но лучше.

Прогулочным шагом подхожу к остановке и вдруг вижу, что автобус уже отъехал. Бегу за ним с высунутым языком. Не доезжая до перекрестка, автобус останавливается. Я вбегаю внутрь и тут же понимаю, что, возможно, это вообще не мой автобус. Зачем бежал? Угрюмый водитель с подозрением смотрит на меня, нерешительно застывшего в дверях. Я спрашиваю: – Is this the bus to Palo Alto? – Уич бас стоп ду йу нид? – Which bus stop? I don’t know… I mean… Wait... Do you by any chance speak Russian? – Йес, ай ду. Какая остановка нужна? Показываю ему нужную точку на Гугл-картах. Он кивает. Я с облегчением иду занимать свое место. И тут за спиной рев на весь салон: – А ЗА ПРОЕЗД КТО БУДЕТ ПЛАТИТЬ?!

В юбилейном выпуске нашего стрима мы решили устроить рэп-баттл дебаты о том, какая традиция мышления круче: просвещенческая или романтическая. Отстаивать первую буду я, вторую – коллега Серебряков, а товарищ Сюткин будет всю эту зарубу модерировать. Монтескье или Фридрих Шиллер? Эдуард Гиббон или Гельдерлин? И, кстати, кому достанутся мама с папой Кант с Гегелем? Let’s go во вторник в 20 МСК! Ждем вопросы! https://youtube.com/live/PzFNlrMumN0