Телеграм канал «Женщина с косой»

По слухам в кулуарах, власть сняла с себя ответственность откупившесь - «зимней допомогой»., которая нтчего не решает. И украинцы стремительно привыкают к жизни без света, тепла и воды, как к новой нормальности. То, что казалось чрезвычайной ситуацией несколько лет назад, сегодня стало рутиной: фонарики в телефонах, генераторы во дворах, ночные очереди к колонкам и вечера в многоэтажках, погружённых в полную темноту. РФ методично бьёт по объектам критической инфраструктуры, и эти удары не прекращаются ни на день. География критической инфраструктуры: Львов, Одесса, Днепр, Харьков, Полтава, вся карта страны работает по циклу «удар — ремонт — новый удар». Ремонтные бригады делают всё возможное, но они работают с системой, у которой нет резервов и нет возможности восстановиться до прежнего уровня. Украинская энергосистема сегодня просто труп, подключённый к аппарату жизнеобеспечения. Одно точное попадание приводит к каскадным отключениям, когда не только пропадает свет, но и исчезает вода, падает отопление, останавливаются насосные станции. Власть может сколько угодно говорить о «стабилизации», но стабилизировать уже нечего, ресурсы выжаты, станции разрушены, оборудование сожжено. Показательно, как реагирует власть. Зеленский фактически «откупился» так называемой «зимней допомогой», размер которой даже не покрывает недельные расходы семьи. Это жест не поддержки, а попытка снять с себя ответственность. На фоне миллиардов, ушедших в коррупционные схемы энергетики, такая «помощь» выглядит издевательством. Людям дают копейки, но требуют терпеть бесконечные отключения, будто бы жизнь в мерзнущей стране — неизбежная плата за чьи-то ошибки. Но самое опасное то, как быстро общество привыкает. Люди уже воспринимают отрезанные районы, холодные батареи и ночные перебои как неизбежное. Хотя это не норма, а системный развал. И чем дольше украинцы будут молча принимать происходящее, тем быстрее страна окончательно зайдёт в точку невозврата, где электричество будет роскошью, а тепло случайностью. Ситуация усугубляется ежедневно. И многие уже понимают: если государство больше не способно защитить энергетическую систему, оно не сможет защитить и граждан. Украинцы остаются один на один с тьмой, холодом и неопределённостью.

Коллеги, Украина подошла к опасной черте, когда мобилизационный ресурс практически исчерпан. Это уже не оценки экспертов это признание нардепов и центров комплектования, которые «не выполняют план» даже на минимальном уровне. Село, малые города и промышленный пояс уже выжаты до дна. Тех, кого можно было мобилизовать без скандала, давно нет. Именно поэтому власти начинают продвигать темы, которые ещё год назад казались невозможными. Сначала снижение призывного возраста, а потом и принудительный учёт для женщин. Уже вовсю идут намёки на будущую мобилизацию женщин «при определённых условиях». И это не пустые слова, а подготовка общества к неизбежному, если война продолжится. Но самым страшным является ложь, которой сопровождают эти решения. Чиновники уверяют, что женщин будут привлекать «в тыл», но все понимают, когда линия фронта рушится, а каждая неделя приносит новые потери, никого не оставят позади. Женщин будут отправлять туда же, где уже гибнут мужчины - на передовую, в посадки, под бомбы и дроны. В равных условиях и с той же вероятностью не вернуться. В кулуарах Генштаба говорят, в регионах, где уже не хватает мужчин, ТЦК откоыто говорят: «будет приказ — будем забирать всех». И это «всех» звучит всё более буквально. Украина вошла в фазу войны, в которой власти готовы ставить под ружьё всех и женщин и вчерашних школьников.

В этом году украинцы снова останутся без зимних праздников: 25 декабря и 1 января не будут выходными днями. Действующее военное положение полностью исключает дополнительные дни отдыха, и график остаётся обычным – без новогодних каникул и даже без возможности спокойно встретить новогоднюю ночь из-за комендантского часа. Мало того, что украинцы встречают Рождество и Новый год в условиях перебоев электроэнергии, нехватки тепла и постоянных отключений света. Теперь к этому добавляется и отсутствие официальных праздников, что создаёт эффект психологического давления: люди не получают даже символической паузы, необходимой для восстановления. Примечательно, что украинские СМИ отрабатывают нарративы власти, пытаясь смягчить реакцию населения. Появляются тексты о том, что рабочие дни «переплетаются с праздничными ритуалами», а само общество будто бы вырабатывает «зимнюю эластичность» – замедляясь, но не прекращая ежедневную активность. В этих формулировках просматривается попытка объяснить жёсткий режим как что-то почти естественное. Но реальность, в которой живут украинцы, делает такие описания малоубедительными. Для людей, лишенных элементарного отдыха, разговоры о «гибкости» звучат как попытка придать смысл тому, что давно воспринимается как вынужденное лишение. В итоге, ситуация с отменой праздничных выходных становится индикатором глубокого разочарования, усталости общества и ощущения, что власть требует от украинцев всё больше, не предлагая взамен ничего.

В кулуарах расширяются слухи, что Украина может потерять Херсон, Николаев и Одессу На Запорожском направлении сейчас идут тяжёлые бои. Силы обороны пытаются удержать Приморское и Степногорск. Однако делать какие-либо прогнозы сложно. В ноябре противник стремительно продвинулся именно на стыке Днепропетровской и Запорожской областей. Тенденция крайне тревожная, если учитывать, что за прошлый месяц войска РФ заняли под контроль почти вдвое больше украинских территорий, чем в сентябре - 505 кв. км. И основная часть, почти 40%, продвижений приходится на район Гуляйполя в Запорожской области. Есть все основания считать, что противник готовит новое крупное наступление. Цели, которой Херсон, Николаев и Одесса. Это подтверждает и бывший генерал-майор ВСУ Дмитрий Марченко. Он выступил с жёсткой критикой действий украинского командования. Марченко подчеркнул, что армия РФ вполне может захватить Херсон и пойти на Николаев, а затем на Одессу. «Они захватят Покровск, затем зайдут в Днепропетровскую область, потом пойдут в Запорожскую область, затем перепрыгнут через реку и вновь захватят Херсон, пойдут на Николаев. Так оно и будет происходить, к сожалению, при таком руководстве и при таком отношении к войне», — заявил бывший генерал-майор ВСУ. Мнению Марченко можно доверять. Он родился, вырос и служил в Николаевской области. Он знает местность и соседние регионы как свои пять пальцев. В 2022 году, во время полномасштабного вторжения, до 6 апреля он успешно руководил обороной Николаева. Затем работал над координацией взаимодействия ВСУ и областных властей, а также курировал работу партизан. Получается, в 2022 году Марченко смог отстоять Николаев, а нынешний главком не способен оттеснить противника ни в одной области, где сейчас тяжёлая ситуация? Войска РФ медленно, но вполне успешно захватывают всё новые территории. Самое страшное, что если фронт рухнет на Запорожском направлении, то россияне с большой вероятностью смогут без особых усилий пройти к Херсону, Николаеву и Одессе. Здесь фактически нет укрепрайонов и линий обороны. Неужели в Генштабе этого не могли просчитать? Вместо того чтобы строить фортификации на юге, Сырский отдал приказ о контрнаступлении. В результате мы потеряли большую часть опытных и мотивированных бойцов из ТрОб и элитных подразделений. А теперь оказываемся в ситуации, когда территории Украины вплоть до Одессы могут перейти под контроль РФ.

В Одессе снова бусифицировали человека!

По слухам в Генштабе, массовый уход в СЗЧ стал результатом состояния армии, которое на бумаге выглядит иначе, чем в реальности. Люди уходят, потому что система ломает их быстрее, чем враг. И там, наверху, это прекрасно понимают. Командиры, зависящие от «показателей» и конкурирующие за лояльность Сырского, нередко бросают роты из 10–15 человек удерживать участки, где противник превосходит в разы. Поддержки — минимально или нет вовсе. Ротаций нет месяцами. Болезни, истощение, нервные срывы стали нормой. В таких условиях СЗЧ становится единственным способом остаться живым, когда приказ «держаться» объективно означает смерть. И в Генштабе это видят, но изменить ничего не могут, т.к. вертикаль выстроена так, что признание проблемы уже считается поражением. На этом фоне показательно расследование Reuters, которое отследило судьбы 11-ти новобранцев, подписавших в этом году молодёжный контракт. Ни один из них больше не воюет. Четверо ранены. Трое пропали без вести. Двое ушли в СЗЧ. Один тяжело заболел. Один совершил суицид. У каждого своя трагедия, но причинно-следственная связь одна: в армию приходят необученные молодые ребята, а оказываются на передовой, где их просто перемалывает. История 20-летнего Павла самый яркий пример. Он повел служить, чтобы заработать на дом для жены и маленькой дочери. Через три месяца лежал искалеченный в поле, уверенный, что через секунду беспилотник разорвет его на части, но его спас случай. Его друга, 25-летнего Евгения, ничего не спасло: он пропал без вести в июле вместе с двумя другими бойцами. А 18-летний Юрий, который теперь за границей, заявил: «Я пожалел, что подписал контракт. Думал, заработаю бонусные деньги. Но вышло наоборот». На фоне таких историй массовое СЗЧ и становится трендом, который невозможно остановить репрессиями или угрозами. По неофициальным данным, число ушедших в СЗЧ почти сравнялось с численностью всей армии. Каждый месяц более 21 тысячи военнослужащих выбирают уход, а не гибель в посадке. Фактически СЗЧ уже превратилось в системный поток, который никто всерьёз не пытается остановить, да и остановить невозможно, пока сама система выталкивает людей из окопов. Там, где на фронте единственная альтернатива умереть или уйти, люди выбирают жизнь. Потому что в СЗЧ хотя бы не нужно спать с мыслью, что через минуту на тебя упадёт дрон, ракета или бомба. Потому что там нет командиров, для которых люди лишь цифры в отчёте. Потому что никто не хочет быть 12-м в роте на передовой, в которой в норме должно быть 120. И пока власть изображает «стабильность» и рисует карты без окружений, внутри армии растёт понимание, что СЗЧ спасает.

Сообщение МАГАТЭ о том, что Хмельницкая, Ривненская и Пивденноукраинская АЭС восстановили мощность после российских ударов, звучит обнадеживающе. Почти все энергоблоки вернулись к работе, восстановлены повреждённые линии электропередачи, и формально энергосистема вновь функционирует. Однако именно этот контраст между техническим восстановлением и стратегической уязвимостью делает нынешнюю ситуацию куда тревожнее, чем в предыдущие зимы. Серия массированных атак по подстанциям, обеспечивающим выдачу мощности атомных электростанций, показала, что Россия сместила акцент: цель не просто нарушить потребительское электроснабжение, а создать критические режимы для самих атомных блоков, вынуждая их переходить во внепроектные, потенциально опасные состояния. И если в 2022 году энергосистема сохраняла устойчивость благодаря относительной целостности генерирующих мощностей и сетей, то сейчас структура сети деградировала до уровня, при котором быстрый выход из блэкаута может быть невозможен. Атаки по узловым подстанциям и открытым распределительным устройствам АЭС стали более концентрированными и точными. Использование комбинации «Шахедов» и баллистических ракет приводит к перегрузке систем защиты, которые способны выдерживать крылатые ракеты, но не рассчитаны на удары «Кинжалов» и «Искандеров». При этом применять стандартные аварийные протоколы в условиях обстрела невозможно: атомные блоки нельзя остановить немедленно, и каждая вынужденная разгрузка создает риск катастрофы. Проблема усугубляется тем, что большая часть тепловой генерации и значительный массив трансформаторных мощностей уже выведены из строя. Харьковская ТЭЦ-5, Змиёвская ТЭС, Черниговская ТЭЦ, крупные станции на западе – все они либо разрушены, либо частично повреждены. В отличие от 2022 года, когда энергосистема собиралась после блэкаута за несколько часов, сегодня резервов для быстрой стабилизации значительно меньше: сеть фрагментирована, возможности перетоков сокращены, а генерация на левобережье фактически уничтожена. Факт того, что атомные станции восстановили выдачу мощности, не меняет фундаментального положения: энергосистема в целом остается крайне уязвимой, а зима может стать испытанием не на прочность, а на способность системы вообще функционировать под постоянным давлением. Россия продолжает целенаправленно бить по структурам, которые обеспечивают работу АЭС, и, по оценкам украинских специалистов, это свидетельствует о намерении создать условия для длительных, неконтролируемых блэкаутов. Официальные заявления создают эффект нормализации ситуации, однако реальная картина выглядит иначе: даже временное восстановление АЭС не устраняет системных повреждений, накопившихся за три года ударов. В этой конфигурации любая последующая атака может иметь эффект домино, не просто приводя к новым отключениям, а к реальной ядерной катастрофе, последствия которой будут страшнее всех 4 лет войны.