«Она и мать, и отец»: почему в России ипотека стала единственной надеждой на жильё?
Севастополь занимает 80-е место: чтобы собрать 2,89 млн рублей, потребуется 7,35 лет. В Республике Крым — ещё хуже: 2,76 млн рублей за 8,94 года (83-е место). Дагестан (84-е) и Чечня (85-е) замыкают список — там даже скромный взнос превращается в десятилетнее испытание.
Парадокс в том, что суммы взносов в «бедных» регионах часто ниже, чем в богатых. Но при средней зарплате в 40 – 50 тыс. рублей и минимальных возможностях для сбережений даже 2,7 млн становятся неподъёмной мечтой.
Этот разрыв — не просто статистика. Это зеркало глубокого регионального неравенства, где доступ к жилью определяется не усилиями человека, а географией его рождения.
Житель Севастополя, мечтающий о собственной квартире, в теории может поехать в Югру — там, по данным на декабрь 2025 года, на первый взнос по ипотеке можно накопить всего за полтора года. Но на практике такие переезды случаются редко. И причина не только в климате — хотя, конечно, морозы под минус сорок и полярные ночи мало кого из южан вдохновляют. Дело в другом: Югра — это не столько место для жизни, сколько территория заработка.
Квартиры там, вопреки расхожему мнению, стоят дорого: однокомнатная обойдётся в 3,5–4,5 миллиона рублей, двухкомнатная — от 5,5 миллиона и выше. Почти как в Москве, но без столичного шарма. Зато зарплаты — в два-три раза выше среднероссийских. Вахтовик или инженер-нефтяник легко зарабатывает 200–300 тысяч в месяц, а то и больше. Благодаря этому даже дорогой первоначальный взнос становится достижимым за считанные месяцы.
Но вот беда: чтобы устроиться в нефтегазовую отрасль, нужны профильные навыки, опыт, часто — готовность работать по вахтовому графику. Учитель, продавец, бухгалтер или программист, переезжающий из Севастополя, вряд ли сможет рассчитывать на такие доходы. А значит, и преимущество Югры перед родным городом исчезает.
Для севастопольца, привыкшего к морю, южному свету и размеренной жизни, Югра — чужой мир. Там можно заработать, но трудно остаться. Большинство воспринимают такие регионы как временную ступеньку: поработал, накопил, вернулся — желательно, уже с квартирой в родном городе.
Так что да, севастополец может поехать в Югру. Но сделает это только в том случае, если готов променять климат, уклад жизни и, возможно, даже часть себя — ради шанса быстрее вырваться из ипотечной ловушки. Для кого-то это разумный расчёт. Для большинства — слишком высокая цена за «свои метры».
Эксперты предупреждают: уже в январе 2026 года цены на новостройки могут вырасти на 1–2 % по сравнению с ноябрём–декабрём 2025 года. Для тех, кто сегодня балансирует на грани между «коплю» и «откладываю», это может стать решающим ударом.
Таким образом, ипотека в современной России — это не просто финансовый инструмент. Это социальный квест, где успех зависит от уровня дохода, региона проживания, уверенности в завтрашнем дне — и даже от готовности заводить детей.