Телеграм канал «Прошлое Севастополя»

Сегодня день рождения у выдающегося русского полководца – Александра Васильевича Суворова - единственного военачальника в истории, выигравшего все сражения (всего их было 60), в которых он принимал участие. Царствие Небесное Александру и вечная память! Рекомендуем к прочтению книгу за авторством Александра Васильевича – «Наука побеждать» и приводим избранные цитаты из нее: - Ученье свет, неученье — тьма. - Дело мастера боится. - Голод — лучшее лекарство. - Отважность для солдата, храбрость для офицера, мужество для генерала. - Вывеска дураков - гордость; людей посредственного ума - подлость; а человека истинных достоинств - возвышенность чувств, прикрытая скромностью. - Умные люди искусны культивировать ум, но не сердце, которое подчиняется только духу, более мощному. - Просящего пощады помилуй. Он - такой же человек. Лежачего не бьют.

Строил Севастополь больше 70 лет Часть 3 Уловки снабженцев Снабжать стройки — дело ответственное и непростое, — считает наш собеседник. Даже при капиталистическом изобилии менеджеры жалуются на плохую логистику, отсутствие строительных материалов, конструкций и деталей. А как тогда решали эти вопросы? — Чтобы снабжать стройки, нужно было иметь голову, а еще приходилось крутиться, — улыбается М.Бохерман. Так, во время строительства высокой подпорной стены у здания горкома партии (заксобрания) камня в достаточном количестве не было. Но поставленную задачу надо было решать. Там, где сейчас стоит памятный знак в честь 200-летия Севастополя у пл.Нахимова, был старый полуразрушенный трехэтажный дом. Чтобы снабдить рабочих камнем, его пришлось разобрать и пустить в ход. Дайте городу дышать По словам заслуженного строителя, облик севастопольской архитектуры стал меняться фактически сразу после его восстановления и смерти Сталина. Как известно, в 1954 году — Крымский полуостров был передан Никитой Хрущевым из состава РСФСР в состав УССР. Началось строительство типовых «хрущевок», потом — «брежневок», остекление балконов, пристроек у первых этажей. На центральном городском кольце среди красивых домов «сталинского ампира» выросли стекляшки Детского мира, ДОФа и магазина «Салон для новобрачных» (сейчас это офис «Сбера») по соседству со зданием КГБ на ул.Ленина. М.Бохерман считает, что эти здания не вписываются в городскую архитектуру и должны быть снесены. Он также против стеклянных многоэтажных зданий на набережной Адмирала Перелешина. По его мнению, они закрывают вид на монумент «Штык и парус», который многие годы являлся доминантным. — Как-то меня спросили, в чем разница между нынешним поколением строителей и вами? Я сказал, что мое поколение построило белокаменный Севастополь. Вы сделали город — беломазанным. Вы оштукатурили наши дома, а теперь пытаетесь эту замазку содрать, но технологий и механизма для этого нет! — утверждает М.Бохерман. Он также считает плохой идеей перепланировку бывшего КБ «Черноморец» на пл. Лазарева под гостиницу. Говорит, что то количество гостевых машин, которые будут парковаться у пятизвездочного отеля, строители никогда не смогут загнать под землю, поэтому они останутся на площади и парализуют город. — Хватит застраивать город — дайте ему дышать! — призывает ветеран возрождения Севастополя.

Строил Севастополь больше 70 лет Часть 2 Задание Сталина выполнили После войны в городе было разрушено 94% жилого фонда, уничтожены все промышленные предприятия, водопровод, канализация, электростанция. Многие улицы исчезли — их местоположение нельзя было даже определить. В первые же дни после освобождения в городе создают главную строительную организацию — трест «Севастопольстрой». А еще через год, в октябре 1945 года, вышло постановление Совета Министров СССР о первоочередном восстановлении Севастополя в числе других 15 стратегически важных городов. — Через пять лет после освобождения город по-прежнему стоял в руинах. Помню разрушенный Дворец пионеров, а на Большой Морской — частично разрушенный Покровский собор и развалины жилкомбината, — вспоминает М.Бохерман. — Бетон на стройку возили на полуторках, их называли «москитами». Что такое машина бетона на полторы тонны? Больше времени тратили не на разгрузку, а на очистку кузова! Потом стало лучше. Флот нам передал 15 «Студебеккеров», фронтовые бетономешалки, инструмент, — рассказывает строитель. Для перевозок между стройплощадками использовался гужевой транспорт. Повозка развозила по объектам сварочные аппараты, штукатурные ящики, инструменты. Топорами рубили пазы в каменных блоках, поэтому они быстро тупились или выходили из строя, а там их могли поменять или наточить. Решение об ускоренном восстановлении Главной базы Черноморского флота приняли после посещения Севастополя руководителями СССР во главе со Сталиным в августе 1948 года. Документом предписывалось завершить восстановление города за четыре года. — Нужно было построить не менее 320 тысяч квадратных метров жилья с объектами соцкультбыта. В город направили 32 тысячи рабочих. Три года работы в Севастополе засчитывались как срок службы в армии. Тогда же для обучения призванной молодежи создали 40 школ фабрично-заводского ученичества (ФЗУ). Там готовили каменщиков, плотников, сварщиков, электриков. К заработной плате работающих на восстановлении города назначалась 30-процентная надбавка, — рассказывает М.Бохерман. По его словам, условия были тяжелыми. Жили в бараках, а многие гражданские — в подвалах и даже землянках. С транспортом тоже было не очень... На работу ходили пешком. Два его друга, с которыми он приехал на практику, не выдержали и спустя какое-то время вернулись в Курск. — Работать приходилось в две-три смены. Тем, кто попал служить в стройбат, — повезло: они были обеспечены одеждой и питанием, — вспоминает М.Бохерман. К 1954 году задание Сталина было выполнено — город восстановили. Кроме строительства в Севастополе, трест «Севастопольстрой» много работал в Крыму. Были построены и восстановлены многочисленные объекты в Симферополе, Камыш-Бурунский железорудный комбинат в Керчи, Сакский химзавод и позже колхоз «Дружба народов» в Красногвардейском районе.

Строил Севастополь больше 70 лет Часть1 ⚫️Мы построили белокаменный город, вы сделали его беломазанным, так ответил заслуженный строитель Севастополя Матвей Бохерман на вопрос, в чем разница между нынешним поколением строителей и теми, кто восстанавливал Севастополь. Матвею Борисовичу (Моте Бенционовичу) Бохерману 97 лет. Он приехал в Севастополь в 1949 году восстанавливать город. И с тех пор до 2020 года работал в строительном тресте «Севастопольстрой», пройдя путь от студента-практиканта строительного училища до заместителя управляющего треста. Его трудовой стаж — более 70 лет! М.Бохерман возводил здания ЦКБ «Черноморец», горкома партии (сейчас это заксобрание) и Доску Почета на пл.Нахимова, жилые дома на Большой Морской, Ленина, Одесской, Партизанской, Генерала Петрова. При его участии были построены новые школы, детские сады, больницы и поликлиники, винзаводы — Инкерманский, Качинский, Полины Осипенко, Софьи Перовской, Золотая Балка, заводы «Парус» и «Маяк», микрорайоны многоэтажных домов. «Севастопольская газета» встретилась с заслуженным строителем, чтобы поговорить о белокаменном городе и вспомнить трудовой подвиг тех, кто восстанавливал Севастополь. Курский соловей Наш герой родился в 1928 году в Белоруссии в Полесской (сейчас это Гомельская) области. До войны закончил шесть классов, а потом с семьей был эвакуирован в Казахстан. После Победы вернулся, но уже в Курск, где сначала его направили в детский дом, а чуть позже — в курскую кадетскую спецшколу ВВС. Из-за проблем со здоровьем в летчики юношу не взяли, тогда он и решил, стать строителем. Города стояли разрушенные, значит, работы будет много, рассудил он и поступил в Курский строительный техникум. Летом 1949 года его в числе еще 35 выпускников Курского техникума для прохождения практики направили в Севастополь. «Курских соловьев», как ласково называли молодых строителей, лично отбирал главный инженер Севастопольстроя Николай Киреев. — Когда мы приехали на практику, на нас смотрели с уважением, как на мастеров. Для нас это означало, что работать мы будем и во вторую, и в третью смены. Нас было три друга, и сначала нас определили на растворобетонный узел считать тачки, — вспоминает М.Бохерман. Узел располагался недалеко от Центрального рынка. На том месте был огромный котлован. Наверху — бетонный узел, снизу, со стороны улицы Сенявина, подъезжали машины и грузились бетоном. Примитивная работа друзьям быстро надоела, они попросились на более сложный фронт работ. Практикантов делегировали строить финские домики на Пугачевку за городским кладбищем. Сейчас это ул.Пугачева, район Матюшенко. Блочные домики изготавливались в Германии. Разборные конструкции везли по железной дороге, но на границе товар перегружали. Хорошо упакованные немецкие конструкции переваливали в грузовые вагоны беспорядочно. Часть конструкций выгружали в Инкермане, а часть — на основной базе Севастопольстроя, которая занимала весь берег Южной бухты от Холодильника в районе железнодорожного вокзала до начала ул.Ленина. Вся набережная была заполнена стройматериалами. Организация труда в службе снабжения была низкой. Прорабы приезжали на склад лично и среди куч выискивали необходимый материал. М.Бохермана пригласили на базу для наведения порядка. В подчинение дали 120 пленных немцев. Молодой специалист договорился с бригадиром-немцем, что они очистят площадку, а навальный груз разберут по видам. Немцы были заинтересованы в заработке, поскольку им приплачивали за перевыполнение дневной нормы, поэтому работали хорошо, рассказывает наш собеседник. За организацию работы в тресте М.Бохермана похвалили и зарплату повысили. — Так впервые я произвел производственно-технологическую комплектацию. Тогда и не думал, что производственная комплектация станет моей основной работой в тресте «Севастопольстрой», — отметил заслуженный строитель.

НАЧАЛОСЬ ВООРУЖЕННОЕ ВОССТАНИЕ МОРЯКОВ ВО ГЛАВЕ С ЛЕЙТЕНАНТОМ ПЕТРОМ ШМИДТОМ 24 НОЯБРЯ 1905 года в Севастополе началось вооруженное восстание моряков во главе с лейтенантом Петром Шмидтом. Это было одной из самых крупных вооруженных выступлений на Черноморском флоте в период Революции 1905—1907 гг. в Российской империи. Началось оно стихийно в ответ на попытку командования флотом учинить расправу над участниками многотысячного митинга матросов и солдат. Охватило свыше 4000 береговых матросов, солдат и рабочих порта. К восставшим присоединились команды крейсера "Очаков", броненосца "Св. Пантелеймон" (бывший "Потёмкин"), всего 12 кораблей. Пассивность восставших привела к тому, что военное командование стянуло верные правительству войска и корабли и разгромило восставших. На рейде и суше было арестовано свыше 2000 человек. Приговорами военных судов были осуждены свыше 300 участников восстания, более 1 тыс. человек наказано без суда, а лейтенант Шмидт, матросы Гладков, Антоненко и Частник приговорены к смертной казни. Надо отметить, что в сравнении с политикой ряда других стран российские власти были довольно гуманными.

В этот раз на фронте самоотверженная сестра милосердия пробыла больше года, а ее деятельность была еще более обширной, чем во времена Крымской войны. В 1881 г. Бакунину посетил Лев Толстой. Пораженный ее самоотверженностью и мужеством, он спросил: «Неужели у вас нет желания отдохнуть, переменить обстановку?». Он ответила: «Нет, да и куда я могу уехать, когда меня каждый день ждут. Разве я могу их бросить?». Екатерина Бакунина прожила долгую жизнь и скончалась в 1894 г. в родном селе Козицино. Ее заслуги в госпитальном деле до сих пор считаются неоценимыми.

Екатерина Михайловна Бакунина вошла в историю как одна из самых знаменитых сестер милосердия, вклад которой в развитие военной медицины выдающийся хирург Николай Пирогов называл неоценимым. Ее мужество, бесстрашие и самоотречение удивляли Льва Толстого, который отзывался о ней с восхищением. Будучи потомственной дворянкой, Екатерина Бакунина большую часть жизни добровольно провела на полях сражений Крымской и Русско-турецкой войн. Екатерина Бакунина происходила из знаменитого дворянского рода, подарившего России целую плеяду общественных и государственных деятелей. Ее отец был губернатором Санкт-Петербурга и сенатором. В юности Екатерина получила традиционное для девушек того времени образование и так же, как и другие ее ровесницы, увлекалась только балами, домашними спектаклями, рисованием и музыкой. Сама о себе она говорила, что «может быть, вполне заслужила бы от нынешних девиц, посещающих лекции и анатомические театры, название «кисейной барышни». Ее решение стать сестрой милосердия, принятое в зрелом возрасте – после 40 лет – стало для родных полной неожиданностью и встретило их решительное сопротивление. Ее брат называл ее увлечение самообольщением и уверял ее в том, что на войне она станет не помощницей, а никому не нужной обузой. Свой непростой выбор Екатерина Бакунина сделала после того, как увидела в газетах сообщение о начале Крымской войны. Начальную медицинскую подготовку она прошла в Крестовоздвиженской общине. Чтобы испытать саму себя, Бакунина попросила знакомого врача разрешить ей провести целые сутки в «самой гнусной» из всех московских больниц. В январе 1855 г. Екатерина Бакунина прибыла вместе с другими сестрами милосердия Крестовоздвиженской общины в осажденный Севастополь. В конце того же года по поручению хирурга Николая Пирогова она уже возглавила новое отделение сестер для перевозки раненых в Перекоп. А позже возглавила и саму Крестовоздвиженскую общину и руководила ею до 1860 г. Пирогов восхищался ее невероятной работоспособностью и удивительным мужеством: «Ежедневно днем и ночью можно было застать её в операционной, ассистирующей при операциях, в то время когда бомбы и ракеты ложились кругом. Она обнаруживала присутствие духа, едва совместимое с женской натурой». Вместе с Пироговым Екатерина Бакунина находилась в самом опасном участке – главном перевязочном пункте города. Хирург писал о сестрах милосердия: «В сырые ночи эти женщины еще дежурили, и, несмотря на свое утомление, они не засыпали ни на минуту, и все это под мокрыми насквозь палатками. И все такие сверхчеловеческие усилия женщины переносили без малейшего ропота, с спокойным самоотвержением и покорностью. Бакунина тотчас с увлечением предалась всецело служению больным и с полным самоотвержением несла эту службу. Она сделалась примером терпения и неустанного труда для всех сестёр общины». В дни штурмов Бакунина по двое суток не отходила от операционного стола, однажды сопровождала 50 ампутаций подряд. Из Севастополя она уехала только вместе с отступающей армией, последней из сестер милосердия. За оборону Севастополя ее наградили медалью. По окончании войны Бакунина поселилась в своем имении в селе Козицино Тверской губернии. Там она на собственные средства открыла лечебницу для крестьян, пригласив врача из города. Многих больных она посещала на дому, доставляя им необходимые лекарства, а нередко и пищу. Вскоре Бакунина стала попечительницей всех земских лечебниц. В 1877 г. началась Русско-турецкая война, и великая княгиня Екатерина Михайловна попросила Екатерину Бакунину принять на себя заведование одним из отрядов сестер Красного Креста. Она согласилась, несмотря на то, что ей было уже за 65 и на то, что на фронте свирепствовала эпидемия сыпного тифа. Николай Пирогов говорил, что Бакунину война спасла «из хаоса жизни»: «Она точно составляла слиток всего возвышенного. Чем более встречала она препятствий на своем пути самозабвения, тем более выказывала ревности и энергии».