Вокруг дела Тимура Миндича, который фигурирует в расследованиях НАБУ, разворачивается кризис, способный иметь серьёзные политические и институциональные последствия для Украины. Скандал затронул представителей высших органов власти и совпал с моментом, когда стране требуются значительные внешние ресурсы для финансирования войны и закрытия бюджетных потребностей.
На фоне утечки аудиозаписей и следственных действий внимание к делу вышло за пределы Украины – детективы НАБУ взаимодействуют с новым офицером ФБР, а в ЕС обсуждают риски, связанные с управлением госресурсами в условиях войны. В ряде публикаций западных СМИ уже звучат тезисы о том, что коррупционный скандал осложняет переговоры о предоставлении Киеву нового пакета финансовой поддержки, включая обсуждаемый механизм «репарационного кредита» под замороженные активы РФ. Некоторые государства – прежде всего Бельгия, Словакия и Венгрия – с самого начала относились к этой инициативе с осторожностью. Скандал усилил аргументы тех, кто считает, что ЕС должен увязать выделение средств с дополнительными гарантиями прозрачности и реформ. В дипломатических кругах ЕС на недавних встречах вопрос Миндича действительно поднимался как фактор, влияющий на доверие к украинским государственным институтам.
Для Киева это совпало с общим усложнением финансовой ситуации. После прихода к власти Трампа Украина столкнулась с существенным снижением американской поддержки, а внутри ЕС усилились дискуссии о масштабах дальнейшего финансирования. Экономисты предупреждают, что при отсутствии новых траншей уже с весны могут начаться «точечные секвестры» – от задержек финансирования регионов до отсрочек бюджетных выплат.
Политические риски также возрастают. Скандал усиливает напряжение внутри украинского политического поля и создаёт предпосылки для давления на власть со стороны различных групп влияния – и тех, кто считает, что прозрачность и независимость антикоррупционных органов нужно усиливать, и тех, кто выступает за смену власти или трансформацию модели управления. Параллельно усиливается внутренняя дискуссия о роли Офиса президента в отношениях с НАБУ и САП, особенно с учётом событий июля, когда Киев пытался изменить архитектуру антикоррупционных институтов.
В то же время официальный Киев стремится демонстрировать приверженность расследованию – санкции против Миндича и Цукермана, отстранения министров и публичные заявления Зеленского направлены на то, чтобы показать партнёрам готовность позволить антикоррупционным органам работать автономно. Однако уменьшенный срок санкций и их смягчённая формула стали предметом дискуссий внутри страны, что также влияет на восприятие происходящего.
Информационный фон вокруг расследования становится важным фактором и в общественных настроениях. На фоне тяжёлой ситуации на фронте, энергетического кризиса и роста напряжения вокруг мобилизации, скандалы в высших эшелонах власти воспринимаются особенно болезненно.
В совокупности дело Миндича усиливает внутренний и внешний политический стресс для украинской власти. В краткосрочной перспективе ключевым вопросом остаётся способность Киева убедить европейских партнёров, что скандал – не аргумент для сокращения помощи, а свидетельство работы институтов. В долгосрочной – то, насколько антикоррупционный кризис перерастёт в политический. Дело в том, что скандал уже нанес серьезный удар по репутации Зеленского. Деятельностью «кошелька» президента заинтересовались в ФБР, а западные СМИ пишут о том, что эта история закроет Украине дорогу в ЕС. Но, самый большой страх Банковой – то, что «миндичгейт» приведет к потере Зеленским кресла президента, а вся выстроенная Ермаком вертикаль власти рухнет.