Телеграм канал «Словесnik»

Кого убил Чичиков? Из какого романа Наташа Ростова? В каком веке жил Пушкин? И как называется стихотворение, которое начинается словами: «Скажи-ка, дядя, ведь не даром…»? Эти вопросы Всероссийский центр изучения общественного мнения зимой еще задавал тысячам россиян. В пятницу, после семинара по вопросам подготовки к ЕГЭ по русскому языку, вспомнил. Никаких тебе вариантов ответов. Рассчитывать можно было лишь на собственную память и голоса из детства. И что бы вы сказали на такой гешефт? Только  10 % опрошенных ответили на все вопросы верно. 84 % были уверены, что Чичиков кого-то убил. Треть не вспомнила Наташу Ростову. Половина испытала трудности с веком Пушкина. И лишь "Бородино" удержало строй: две трети вспомнили название. Что выходит? Мы чаще помним не суть, а лишь формулировку. Нас трогают не чувства, а хэштеги. Не Наташу запоминаем, а то, что "это Толстой". Поэтому ответы даются по памяти, а не по смыслу. Опрос ВЦИОМ я не считаю провокационным. Он показал температуру памяти. Мы ведь помним лишь то, что остаётся в сердце, а не в тетради и гигах телефона. Почему важен Чичиков? Да потому что в каждом последуюшем после Гоголя времени и тем паче сейчас находятся дельцы, торгующие душами - в лайках, просмотрах и прочих выгодах. Почему важна Наташа Ростова? Потому что она - про юность, в которой не хватает искренности до слёз, способности любить без корысти. Почему важен Пушкин? Потому что его век — это время, когда слово значило больше, нежели деньги. Почему нужно "Бородино"? Да потому что вся отечественная история начинается с этих слов - "Скажи-ка, дядя…", обращённых к памяти старших. Если задуматься, вопросы ВЦИОМа - не про литературу, а про человечность Что мы выбираем помнить и что предаём забвению? Какие именно строки оставляем в сердцах, уводя книги на полки смартфонов? Когда-то все учили эти тексты, чтобы не забыть. Некоторые перечитывают, чтобы понять. Кто-то руководствуется словами Бродского : "Человек - продукт своего чтения". Иначе - "мертвые души". Чтобы не омертветь, и нужно помнить. Если в душе остаётся часть Татьяны Лариной, Наташи Ростовой, то такая женщина ещё может плакать от счастья. Если помнится "Бородино", то помнится потому, что это про память, а не про бой. Если Пушкин жив, то не потому, что он есть в учебнике, а потому что он - в интонации. Той, с которой мы говорим ЛЮБЛЮ. Другой нет. Сегодня у меня суд над Гриневым в 8 классе и защита проектов по Серебряному веку в 11. Посмотрим, кто какой продукт

Финалист ряда литературных премий, автор романа "Белград" Надя Алексеева рассуждает о героине драмы А. Островского "Гроза": "Конечно, натура Катерины требовала драмы и страстей. Путь, что она выбрала, был для того времени способом вырваться и обрести себя". Ой ли... "Отчего люди не летают"'- это не про грех. В "Грозе" слово "воля" и его антоним "неволя" встречаются более 30 раз. А по Далю "воля" - "произвол действия" и "простор в поступках". Предоставив себе простор, человек неизбежно шел к произволу действия. И Катерина это понимала: *Ах, Варя, грех у меня на уме! Сколько я, бедная, плакала, чего уж я над собой не делала! Не уйти мне от этого греха. Никуда не уйти". И не ушла. Нина Чусова, готовясь к постановке "Грозы" в "Современнике", звала на роль Кабанихи Ларису Гузееву. Бог миловал - не срослось. Сыграла Елена Яковлева. И вот она перед самоубийством Катерины читает за нее тот самый монолог "отчего люди не летают так, как птицы". То бишь, Кабаниха когда-то сама была такой же - летать хотелось. Надо понимать, что Островский писал "Грозу" на поворотах непростой судьбы и сложностей собственных взаимоотношений с актрисой Любовью Косицкой, которой и обещал этой ролью поднять на пьедестал. А Любовь Павловна делилась с драматургом многим, и это видно по монологам Катерины. Вот фрагмент воспоминаний актрисы о детстве: "Бывши ещё ребёнком, я любила мечтать, и сколько раз оставалась без обеда и чаю, замечтавшись на берегу Волги! Меня так и прозвали бродягою мечтательной... там и находили не раз уснувшей, с опухшими от слёз глазами. Игру в куклы я не любила, расхаживала по горам и долинам, любя до страсти слушать, как журчит река по камешкам... " Ну чем не Катерина? Отвергнув чувство Островского, влюбилась в красавчика, избалованного купеческого сына Соколова, осыпавшего её розами после каждого спектакля. Что мог почувствовать автор пьесы о Катерине? Мог разве удержать потерявшую голову, охваченную страстью ту, которая говорила со сцены - "где есть любовь, там нет преступления"? Не мог, потому что знал: от простора до произвола - один шаг. Неизбежный

В программе по литературе для 11 классе предусмотрен выбор: изучать можно "Белую гвардию" Булгакова, а можно "Мастера и Маргариту". Чего уж нельзя в Толстом выбрать "Анну Каренину"? В Чехове "Чайку"? Чем у Достоевского "Идиот" уступает детективу с Раскольниковым? "Тварь ли я дрожащая или..". С Константина Бальмонта повелось: "Раскольников не смог, а я смогу". Доказано Тик-током. А давайте порассуждаем, какое впечатление оставит на 10-классников жест инфернальной Настасьи Филипповны. 100000 бумажными купюрами одним махом - в камин. Это примерно 30000 серебром. В 1860-х годах российский серебряный рубль содержал около 18 граммов чистого серебра. Золотой-то стандарт ввели позже, но примерно можно считать по курсу 1 золотой рубль ≈ 1.5 серебряного. Стало быть, 20000 золотом. Один золотой рубль содержал 0,774 грамма чистого золота. Итого золота: 2000 * 0,774 г ≈ 15 480 граммов или без малого 15,5 кг чистого золота. Многим на нынешние 6000 за грамм. Получаем 92 880 000. 92 880 000 бросила Настасья Филипповна в огонь. Символ ее позора, ее "красная цена" содержанки Тоцкого. Так она пыталась сжечь прошлое и доказать окружающим и себе заодно, что она выше материальных благ. Ушла с Рогожиным и пришла к пропасти, которую она так и не преодолела. Кажется. Но всего лишь кажется. И сдаётся мне, что эта пачка в камине посильнее рукописей, которые якобы не горят

Универсальный для любой темы сочинения текст, с помощью которого можно обосновать своё мнение - "Ежик в тумане" Сергея Козлова. Он, этот Ёжик, есть в каждом. Он блуждает в тумане и вдруг - падает в реку. Гениальный Норштейн говорил, что в своём фильме изобразил Лету — реку забвения в царстве мёртвых из мифологии древних греков. Приближаясь к потустороннему миру, уставший Ежик откуда может знать, что его ждёт там, за рекой? И слышит голос какого-то существа, предлагающего отнести его на берег. Нечаянный проводник возвращает Ёжика в привычный мир. Но у каждого свое развитие действия. Своя кульминация. Норштейн при создании Ёжика вдохновлялся ничем иным, как "Спасом" Андрея Рублева. При чем тут, казалось бы, икона? А в том, что она передавала ощущение "всемирности", которого добивался Норштейн. Всемирный — стало быть, ко всему миру причастный, для всех значимый. Норштейн явственно показал скрытое автором сказки. В Ёжике он показал каждого из нас. "Ёжик в тумане" — это история про путешествие вглубь себя, про смену взгляда на мир. Вот как Норштейн описывал свой шедевр: "Бегало весёлое, живое существо, и вот оно попадает в ситуацию абсолютно неадекватную и выходит из неё совершенно другим человеком". Но даже не это главное. С точки зрения, Канта в материальном мире все познаваемо. Не зря Иван Бездомный в романе "Мастер и Маргарита " хотел отправить философа на Соловки. С Ёжиком всё иначе: ничего-то мы не можем объяснить. Одно знаем точно: есть дружба Ёжика с Медвежонком под красотой звёзд. А все остальное - всего лишь остальное.

Тюмень. Школьный сквер. Впечатляет. Бродский вспомнился:  В каждой музыке Бах, В каждом из нас Бог... А может быть, Босх или Блок. У Александра Блока есть стихотворение "Учитель". Кончил учитель урок, Мирно сидит на крылечке. Звонко кричит пастушок. Скачут барашки, овечки. Солнце за горку ушло, Светит косыми лучами. В воздухе сыро, тепло, Белый туман за прудами. Старый учитель сидит, — Верно, устал от работы: Завтра ему предстоит Много трудов и заботы. Завтра он будет с утра Школить упрямых ребяток, Чтобы не грызли пера И не марали тетрадок. Стадо идет и пылит, Дети за ним — врассыпную. Старый учитель сидит, Голову клонит седую. Всем, кто еще не отчаялся "школить упрямых ребяток". С Днем Учителя!

13-летний гимназист Антон Чехов, впервые посетив театр, увидел пьесу Жака Оффенбаха "Прекрасная Елена". По прошествии двух десятков лет появился рассказ "После театра" про Наденьку Зеленину и её эмоции от встречи с театром. Наденька первым делом после "Евгения Онегина" хватает подобно Татьяне лист бумаги и ручку, и строчит письмо офицеру Горному, а потом вспоминает веселого студента Груздева. Что испытал Чехов, мы не знаем. Но театр точно не оставил его в покое, иначе бы он не написал еще гимназистом пьесу "Безотцовщина". Театр в ту пору сводил с ума. В год рождения, Чехова прогремела благотворительная постановка ставшего знаменитым гоголевского "Ревизора" кружком петербургских писателей 14 апреля 1860 в пользу "Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым". Уникальность спектакля была в том, что роли в нем исполняли не профессиональные актеры, а писатели, так что образы были прочитаны изнутри текста и посему  весьма неожиданно смещали акценты. Это был редкий опыт авторской сценической интерпретации эпохи. Состав был звездным и парадоксальным одновременно. . Городничего играл драматург Алексей Писемский, Хлестакова — поэт Пётр Вейнберг, а Шпекина... Фёдор Достоевский. Среди "почетных лиц" и полицейских выходили Иван Тургенев, Николай Некрасов, Дмитрий Григорович. Источники о спектакле скудны, но в мемуарах Вейнберга осталось главное: писатели долго, споря, обсуждали подход к каждой роли и были чрезвычайно увлечены происходящим. Особенно любопытствовала публика Достоевским, который показал себя "комиком, притом комиком тонким, умеющим вызывать чисто гоголевский смех". Так и видится: Городничий - Евгений Водолазкин, Хлестаков - Александр Шаргунов, Ляпкин-Тяпкин - Слава Сэ, Земляника - Олег Рой, Анна Андреевна - Татьяна Устинова...

Есть у всех: у дураков и у прочих жителей Средь небес и облаков ангелы-хранители... Мы крылья и стрелы попросим у Бога — Ведь нужен им ангел-ас, А если у них истребителей много, Пусть пишут в хранители нас... Я привёл отрывки из двух песен Владимира Высоцкого. Созвучие, мне кажется, очевидно. Потому что Хранить — это дело почётное тоже: Удачу нести на крыле Таким, как при жизни мы были с Сережей, И в воздухе, и на земле. Людмила Абрамова вспоминала: "...мы поехали в Дом Ученых — там был вечер авторской песни. Поехали потому, что там был Миша Анчаров. Володя его любил. Приехали уже к концу. Вечер проходил в буфете. Какая-то девушка с гитарой пела, по-моему, «Бабий яр» Евтушенко. Миша уже не пел, — он сидел и ждал Володю... " И вот после этой встречи Высоцкий в один присест написал "Их восемь, нас — двое". Можно услышать реминисценцию из "Баллады о парашютах" М. Анчарова ("И сказал Господь: - Эй, ключари, Отворите ворота в Сад! Даю команду - От зари до зари В рай пропускать десант! " и даже из песни А. Вертинского на стихи Б. Даева "Матросы" ("Она открывает двери матросам, попавшим в рай"). И восемь самолетов, вроде как, возникли в не просто так: "Они стояли молча в ряд... Их было восемь - отсылает к рассказу И. Бабеля "Конкин" ("нас двое, а их восемь"). Можно все что угодно сыскать, но вся штука в том, что в черновике на бланке Министерства сельского хозяйства Ирана "Тегеранская международная конференция по борьбе с саранчой", который привёз из Тегерана дедушка Людмилы Абрамовой - ученый, энтомолог, ясно видно, что восьмёрка переправлена из какой-то другой цифры, а в следующем куплете зачёркнуто "6 на 2". Стало быть, просто 8 легло на размер и ритм. Есть заимствования, есть реминисценции, а есть культурный код. Одноклассник Высоцкого Игорь Кохановский воспоминал, как в десятом классе учительница литературы сумела увлечь их. В читальном зале Ленинки они изучали произведения Хлебникова, Северянина, Гумилёва, Саши Чёрного, Бабеля, Ахматовой, Цветаевой, Пастернака. Друзья тянулись к необычным образам, метафорам, аллегориям - эти творческие пласты подталкивали их к первым попыткам сочинительства. Сначала были эпиграммы друг на друга , знакомых. Известны стихотворения Высоцкого 1954—1955 годов: «Обо всём / в частности о цифрах», (!!!) «В Большом Каретном дом здоровый», «Приключение, случившееся с Владимиром Высоцким и его друзьями на 3-м этаже ресторана „Москва“» и другие. В день окончания школы друзья написали шуточную поэму-отчёт о школьной жизни в двадцать «онегинских строф», девять из которых были сочинены Высоцким. Слово было вначале. Слово учителя