Телеграм канал «Словесnik»

Пером простым — неправда, что мятежным! я пел про встречу в некоем саду с той, кто меня в сорок восьмом году с экрана обучала чувствам нежным. Предоставляю вашему суду: a) был ли он учеником прилежным, b) новую для русского среду, c) слабость к окончаниям падежным. В Непале есть столица Катманду. Случайное, являясь неизбежным, приносит пользу всякому труду. Ведя ту жизнь, которую веду, я благодарен бывшим белоснежным листам бумаги, свернутым в дуду. Это лишь небольшой фрагмент из "Двадцати  сонетов к Марии Стюарт",  посвященным не столько трагической судьбе шотландской и одновременно французской королеве, сколько несчастной любви поэта к Марине Басмановой. Бродский написал эти сонеты в 24 года. Париж, не уступающий ни дорогому сердцу поэта Ленинграда, ни любимой  Венеции, ни даже Риму скоплением  имперских монументов, привлек внимание Бродского  в  Люксембургском саду ансамблем,  по периметру  центральной террасы которого стоят  20 статуй европейских королев и прочих  выдающихся женщин. Из них поэт и выделил  Марию Стюарт именно потому, что она удивительно  напомнила ему возлюбленную,  обозначенную в посвящениях многих стихотворений  инициалами М.Б.: "Красавица, которую я позже / любил сильней, чем Босуэла — ты, / с тобой имела общие черты / (шепчу автоматически: “О, Боже”, / их вспоминая) внешние. Мы тоже / счастливой не составили четы". Но биографическая связь Бродского с лирической героиней сонетного цикла оказывается куда глубже и интимнее, если знать, что есть посредница между несчастной королевой и пожизненной страстью поэта к М.Б. - "великая любовь его юности" Сара Леандер — актриса, исполнившая главную роль в трофейном немецком фильме "Дорога на эшафот", вышедшем на советские экраны после дубляжа в 1948. Бродскому было 8. Вот как он вспоминал о фильме: "Ничего оттуда не помню, кроме сцены, в которой юный паж скорбно преклоняет голову на изумительное бедро своей обреченной королевы. По моему убеждению, она была самой красивой женщиной, когда-либо появлявшейся на экране, и мои последующие вкусы и предпочтения, хотя сами по себе и вполне достойные, все же были лишь отклонениями от обозначенного ею идеала" . Это признание не напоминает вам эмоции рассказчика из "Нежного возраста" Андрея Герасимова, потрясенного красотой Одри Хепберн? Подростку. не находящему идеала в окружающей действительности, нужен был этот идеал, подобно глотку воздуха, чтобы на всю оставшуюся жизнь знать, что искать, не довольствуясь "тетками", как Стрельников, или "тупыми дурами" - одноклассницами, совершенно помешанными на гламуре. Об Одри Хепберн парень записывает в дневнике: "Никогда не видел таких…даже не знаю как назвать…женщин. Нет, женщин таких не бывает. У нас в классе учатся женщины". Вообще близкого по духу человека встретить удаётся далеко не каждому. Тем необычнее родство душ и взаимопонимание между подростком, только вступающим в жизнь, и человеком, завершающим свой жизненный путь. у детей проблемы с родителями оттого, что "дети не успевают застать своих родителей в нормальном возрасте. Пока те еще не стали такими, как сейчас. В этом заключается драма". Драма Бродского, может быть, в том и заключалась, что ни школа, ни общественная среда не предложили ему ничего прекраснее изумительного бедра обреченной королевы, статую которой он увидел - изгнанником - в Париже

Долгое время полагали, что Экзюпери разбился в Альпах, но случайная находка в конце прошлого века перевернула всё. Близ Марселя рыбак обнаружил браслет, на котором было выбито: "Антуан", "Консуэло", "386 дом, 4-я авеню, Нью-Йорк, США". Никаких не могло быть сомнений, что эта вещь принадлежать могла лишь Экзюпери: первая надпись - его имя, вторая - имя жены, а третья - адрес издательства в США, опубликовавшего "Маленький принц". После этого организовали поиски самолета уже в море. И в 2003 его удалось найти и поднять из воды. Серийный номер сохранился - это действительно было то самое воздушное судно, которым управлял писатель в роковой июльский день. Сегодня автору моей любимой книги - 125. Книги про то, что чем ты ближе с другим человеком, тем сложнее с ним прощаться, что счастье, которое тебе близость с ним дарит, пропорционально страданию от разлуки. О том, что взрослым не нужно забывать о времени, когда они были маленькими. В этой книге два Экзюпери: взрослый - пилот самолёта и дитя - Маленький принц. И одна Роза, ради которой он захотел умереть, чтобы вернуться к ней.

Все познаётся в сравнении. Ладно. Пусть так: в сравнении все познаётся лучше. "Внутренне Лермонтов, вероятно, скучал глубоко; он задыхался в тесной сфере, куда его втолкнула судьба". Так высказался Иван Тургенев. Современник Некрасова. Белинского. А Белинский вот что написал по поводу едва ли самого знаменитого лермонтовского стихотворения: "И скучно и грустно" из всех пьес Лермонтова обратила на себя особенную неприязнь старого поколения. Странные люди! Им все кажется, что поэзия должна выдумывать, а не быть жрицею истины, тешить побрякушками, а не греметь правдою!" Стихотворения Некрасова, полные правды, тоже не излучают радости. Но, как писал в своих "Критических рассказах" Чуковский, Некрасов был "двойной человек". Не двуличным, а двойным, потому как существовал в двух противоположных общественных формациях: помещичьей и разночинной. Был совершенно искренен в плаче над униженными и оскорбленными и не менее искренен был, пируя в бельэтаже. Оставил инструкцию для столь же азартных игроков: "Если в игре удача не катит, упорствовать не стоит. Не везет в преферанс — переходите на пикет; не везет в пикете — сыграйте в винт, но никогда не испытывайте судьбу". А сам испытывал. И скучно, и грустно, и некого в карты надуть В минуту карманной невзгоды… Жена?.. но что пользы жену обмануть? Ведь ей же отдашь на расходы! Засядешь с друзьями, но счастия нет и следа — И черви, и пики, и всё так ничтожно. Ремизиться вечно не стоит труда, Наверно играть невозможно… Крепиться?.. Но рано иль поздно обрежешься вдруг, Забыв увещанья рассудка… И карты, как взглянешь с холодным вниманьем вокруг, — Такая пустая и глупая шутка!.. Это - не пародия. Это из фельетона "Преферанс и солнце" молодого, 23 лет, газетчика Некрасова. Которого тот же Иван Тургенев ненавидел: "Пора этого бесстыдного мазурика на лобное место! Я чувствую к стихам Некрасова нечто вроде положительного отвращения. От них отзывает тиной, как от леща или карпа... Нет, поэзия и не ночевала тут". Ну как было любить Некрасова?! Купил у Ивана Сергеевича "Записки охотника" за 1000 и сразу перепродал за 2500. Лермонтову не жилось. Некрасов, лишенный отцом небольшого наследства, сумел сколотить огромное состояние и жилось ему с внушительным штатом лакеев, прочих слуг, пяти троек лошадей, на коих он отправлялся на охоту, на Руси почему-то не очень весело... Хотя в карточной игре больше в русской литературе так никому не везло. Мне вот в карты не везет. Что в какой-то мере обнадёживает

"Ещё год-два такой работы адовой, и в стране не осталось бы ни одного храма, ни одной маковки, ни одного батюшки. Страна, где строили земной рай без Бога, стала бы окончательно филиалом ада. Только начавшаяся война, а через неё сами русские святые, чей день памяти тогда был, не дали это сделать. Моя молитва всем русским святым об одном: чтобы никогда больше им не довелось вразумлять свой народ и возвращать нас к Богу так страшно, как это случилось в этот день 84 года назад". Это - дословная цитата из высказывания Бориса Корчевникова, гендиректора телеканала "Спас". Далее он сказал, что Бог, видя, как "благополучие и благоденствие тянут ко злу и отступлению от Него, вынужден попускать дьяволу вразумить человека через горе, страдание, через нашествие врага..." У Корчевникова плохо как с историей , так и с богословием ("вынужден" неприменимо к Богу) и вообще пониманием того, кто говорит о себе "Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо". В библейской Книге Иова повествуется о споре сатаны с богом из-за праведности Иова. И в трагедии Мефистофель тоже изображается бесом, который преклоняется перед богом и заключает с ним пари, чтобы завладеть душой Фауста. Так фон Гете по-новому взглянул на библейскую историю о праведнике Иове. Однако, в обоих случаях, несмотря на все ухищрения сатаны и Мефистофеля, замысел у нечистой силы не удается, души человеческие не достаются бесам. Так в библии и у Гете божий промысел торжествует, души Иова и Фауста упокаиваются на небесах. Как решается судьба Мастера? Вот диалог Воланда и явившегося к нему Левия Матвея: " тебя, чтобы ты взял  с собою  мастера  и наградил его покоем. Неужели это трудно тебе сделать, дух зла?      —  Мне  ничего не трудно  сделать, —  ответил Воланд, —  и тебе  это хорошо известно. — Он помолчал и  добавил: —  А что же вы не берете его  к себе, в свет?      —  Он  не  заслужил  света, он заслужил покой,  —  печальным  голосом проговорил Левий.      — Передай, что  будет сделано, - ответил  Воланд" Как послушен князь тьмы! Заметили, как называет себя Левий? "Я его ученик". Не Иешуа, а ЕГО. Потому что Иешуа - надиктованный Воландом персонаж. Воланд послушен, потому что не он совершает благо. Он творит зло. Благо творится под воздействием Божьей силы, не дающей окончательно свершиться злу. Душа Фауста уносится ангелами на небо. Души Мастера и Маргариты не следуют за Воландом, им даётся покой от него. Но Воланд продолжает врать Мастеру: "Неужели вы не хотите, подобно Фаусту, сидеть над ретортой в надежде, что вам удастся вылепить нового гомункула?" Не Фауст пытался создать гомункула, а его ученик Вагнер. В "Фаусте", как и в Книге Иова, есть Бог, с которым бес Мефистофель заключает пари. В романе Булгакова есть Воланд, жаждущий, дабы люди уверовали, в представляемую им прелестную картинку: Бог управляет миром посредством двух ведомств, во главе коих стоят Воланд и Иешуа. Для этого и нужен был роман о Пилате. На этом расщеплении и выстроен роман Булгакова. Фауст Гете расщеплен на Мастера и Маргариту. Гретхен расщеплена на Маргариту и Фриду. Иисус Христос - на Иешуа и Пилата. Когда режиссёр В. Бортко был в гостях у Корчевникова в студии программы "Судьба человека", на экране появилась фотография обнаженной Анны Ковальчук, которая в роли Маргариты на тросах парит над землей. Режиссер. стоявший рядом, делает вид, будто держит Маргариту на плече. Ковальчук меж тем - ведущая детской передачи на "Спасе". Сказки читает. Пригласил ее Борис после того, как она в мюзикле "Мастер и Маргарита" сыграла еще и Геллу. Словом, Борис, ты не прав. Когда какой-нибудь Борис лезет в историю, получается такая смута...

Как шапка холода альпийского, Из года в год, в жару и лето, На лбу высоком человечества Войны холодные ладони. А ты, глубокое и сытое, Забременевшее лазурью, Как чешуя многоочитое, И альфа и омега бури; Тебе — чужое и безбровое, Из поколенья в поколение,— Всегда высокое и новое Передается удивление. 1923 Самый ницшеанский шедевр Осипа Мандельштама. И самый актуальный. Достаточно сравнить его с одной цитатой из труда Ницше "Так говорил Заратустра": "У всех зверей человек уже ограбил добродетели…… Только еще ПТИЦЫ выше его. И ЕСЛИ БЫ ЧЕЛОВЕК НАУЧИЛСЯ ЕЩЕ И ЛЕТАТЬ, УВЫ! – КУДА БЫ НЕ ЗАЛЕТЕЛА ХИЩНОСТЬ ЕГО!" Как у Мандельштама можно видеть трансформацию образов и трансформацию отношения к долгу, так и в обществе в целом. А эта трансформация сильно мешает находиться "по ту сторону Добра и Зла". Можно долго рассуждать о том, чем сейчас небо беременно, и где место каждого между Добром и Злом

Тот самый длинный день в году С его безоблачной погодой Нам выдал общую беду - На всех. На все четыре года. Она такой вдавила след, И стольких наземь положила, Что двадцать лет, и тридцать лет Живым не верится, что живы. И к мертвым, выправив билет, Все едет кто-нибудь из близких. И время добавляет в списки Еще кого-то, кого-то нет. И ставит, ставит обелиски. Я помню, как Константин Симонов в мае 1971 впервые прочитал это пронзительное стихотворение. Помню "Памяти Вали" Ахматовой в таком исполнении Инны Чуриковой, что только от воспоминания о нем - мурашки. Я не могу слушать "Я убит подо Ржевом" Твардовского в исполнении Сергея Пускепалиса. И я не хочу смотреть клипы, которые делают гламурные исполнители - вроде "Месяц май" Юлии Паршуты. Молодец папа, написал песню. Чтобы дочь просто покрасовалась. А потом спела Блёстки на голову Без тебя мне холодно Сердце плавит олово И для тебя это ода ода о да о да... Твои слова - вода... С удивлением обнаружил в подборке стихотворений о войне "Ах, утону я в Западной Двине" Шпаликова. Любая несуразица болезненна в такой день, самый длинный в году, когда все только началось и ты не знаешь, сколько еще предстоит испытать и предстоит ли... Когда на смерть идут — поют, а перед этим можно плакать. Ведь самый страшный час в бою — час ожидания атаки. Снег минами изрыт вокруг и почернел от пыли минной. Разрыв — и умирает друг. И значит — смерть проходит мимо. Сейчас настанет мой черед, За мной одним идет охота. Будь проклят сорок первый год — ты, вмерзшая в снега пехота. Мне кажется, что я магнит, что я притягиваю мины. Разрыв — и лейтенант хрипит. И смерть опять проходит мимо. Но мы уже не в силах ждать. И нас ведет через траншеи окоченевшая вражда, штыком дырявящая шеи. Бой был короткий. А потом глушили водку ледяную, и выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую. Семен Гудзенко, написавший эти строки в 20 лет, через год после войны напророчил: "Мы не от старости умрём, — от старых ран умрём...". Умер в 30 лет. Евтушенко писал в антологии "В начале было Слово": "…был киевлянин, украинский еврей, русский поэт Семён Гудзенко". Для меня это - нескончаемо длинный день еще и потому, что в ночь с 21 на 22 июня 1993 погиб мой друг, чувашский парень Леня Яковлев. Поэтому в голове проносятся имена всех, включая поэтов, умерших не от старости. Самый болезненный день

Даниэль Бергер. Запомните это имя. Скоро оно будет в верхах литературного бомонда. Потому что сборник этого автора "О нечисти и не только" издан АСТ Елены Шубиной. А это - прямая дорога к Нацбесту и прочим злачным премиям. Смесь В. Пелевина, Д. Осокина и Г. Яхиной - это перспективно. Тринадцать рассказов с повестью в финале. "Так и получилось, что на пятерых Ефимовых всего два мешка. Один, потяжелее, Игнат с женой тащат. Второй – сыны, Санька да Ванька. А младшая, Ольха, кота несёт. Ну вот и всё, вроде готовы. Айда, кулацкое отродье!" Это - рассказ "Хоньзя". Сразу вспоминается эшелон Яхиной. И дальше, когда появляется эшелон, неизменный запах мертвечины и главное отличие от Яхиной: с людьми едет домовой. Какой же русский читатель не любит быстрой смены псевдореализма на хтонь и наоборот. "Гордость и предубеждение и зомби" сменяется историей "Авраам Линкольн и вампиры". Уже по названиям текста видно, что в нарратив Яхиной Бергер вплетает нечистую силу. Не страшная! С ней - плюшевой - не страшно ни персонажам, ни читательницам. Героиня рассказа "Ене и Сохо" Северпи приезжает из города хоронить деда-колдуна. Как только схоронили, тот возвращается из гроба домой, дабы помочь внучке исполнить ей предназначенное. Она ж из почти вымершего народа эрля, жившего в одной деревне с другим народом - шульгэ. От народа того остались лишь девушка да три старухи, которые и поведали городской красотке, что дед-то женат был не на ком-нибудь, а на берёзе. И начинает девица искать деревянного жениха. И находит – красавца, а был он дубом именем Юман. "Высокий – выше Северпи на голову. Плечи широкие – такой на одно плечо Северпи посадит, а на другом детишек целая стая поместится. Сильный и добрый – от любого зла защитит жену свою. - Юман, ты теперь мой, - говорит Северпи. Дуб кивает головой, зелёным венком покрытой. Присылай сватов, говорит". Картина маслом у меня не сложилась: дуб выше девушки лишь на голову - как же она, пяти-шестиметровая - в, городе жила? Ну свадьбу собрали со всем народом – три, стало быть, старухи и все покойники. "Вот и собрались эрля. Стоит народ: три старухи и девка меж ними с барабаном. А за ними Яркай со своим воинством – ну, с той стороны кладбища, где эрля лежат. Все как один здесь". Северпи с дубом зачинают весь народ заново. Ене и Сохо, чьи имена вынесены в заголовок – то говорящие во сне варежки, то бишь старые детские куклы. Могу предположить, что в окрестностях Бишкека, где проживает автор книги, росли, растут и будут расти прям забористые мухоморы. Если это про возрождение самосознания малых народов, то эта история часто кровушкой заканчивается. Были "Овсянки" Осокина с двумя унылыми мужиками, последними из своего народа. Поехали они в глухомань провести унылый ритуал. И провели. Но тут Бергер уныние сдобрил субстанцией из того самого мухомора, и явились весёлые картинки с ходячие мертвецами и говорящими деревьями. В финальной повести "Гуляй, поле" героиня пытается вырваться из рутины. Знает же, как это сделать: "Прощайте, унылые директора птицефабрик! Чао, пасечники-рекордсмены! Суровые и немногословные овощеводы, адью! Больше никаких вопросов о тоннах картофеля на гектар! Никакого навоза и никаких тыкв! У Розы будет новая передача на областном телеканале. Передача, достойная её таланта и амбиций!" Насчет таланта не знаю, но амбиции режиссёра и продюсера Бергера проявились. Это была завязка. Сюжет развивается. Видимо, под авторством Е. Шубиной