Телеграм канал «Политическая теория и философия (Political theory and philosophy)»

Уильям Фуллер - Внутренний враг: Шпиономания и закат императорской России Уильям Фуллер, признанный специалист по российской военной истории, избрал темой своей новой книги печально знаменитое дело полковника С. Н. Мясоедова и генерала В. А. Сухомлинова. Привлекая еще не использованные историками следственные материалы, автор соединяет полный живых деталей биографический рассказ с анализом полицейских, разведывательных, судебных практик и предлагает проницательную реконструкцию шпиономании военных и политических элит позднеимперской России. Центральные вопросы, вокруг которых строится книга: как и почему оказалось возможным инкриминировать офицерам, пусть морально ущербным и нечистым на руку, но не склонявшимся никогда к государственной измене и небесталанным, наитягчайшее в военное время преступление и убедить в их виновности огромное число людей? Как отозвались эти «разоблачения» на престиже самой монархии?

Pier Paolo Pasolini, Framed and Unframed: A Thinker for the Twenty-First Century This cross-disciplinary volume, Pier Paolo Pasolini, Framed and Unframed, explores and complicates our understanding of Pasolini today, probing notions of otherness in his works, his media image, and his legacy. Over 40 years after his death Pier Paolo Pasolini continues to challenge and interest us, both in academic circles and in popular discourses. Today his films stand as lampposts of Italian cinematic production, his cinematic theories resonate broadly through academic circles, and his philosophical, essayistic, and journalistic writings-albeit relatively sparsely translated into other languages-are still widely influential. Pasolini has also become an image, a mascot, a face on tote bags, a graffiti image on walls, an adjective (pasolinian). The collected essays push us to consider and reconsider Pasolini, a thinker for the twenty-first century.

«Вопрос, что пришло на смену забастовке, до сих пор остается без ответа» Архивное интервью с Паоло Вирно 7 ноября 2025 года ушел из жизни Паоло Вирно (1952–2025) — итальянский философ и семиолог, участник движения операистов. Его книга «Грамматика множества», вышедшая на русском языке в переводе Александры Петровой, сыграла важную роль в осмыслении неудач и надежд «поколения Болотной». Недавно «Горький» публиковал обширное пояснение к его самой известной работе. В августе 2018 года Вирно посетил Санкт-Петербург, где у него состоялось несколько публичных выступлений. Тогда Марина Симакова и Артемий Магун побеседовали с ним о мигрантах, новом фашизме и понятии множества, однако интервью так и не было опубликовано. https://gorky.media/context/vopros-chto-prishlo-na-smenu-zabastovke-do-six-por-ostaetsya-bez-otveta

Р. Джагалов - Авторская песня как жанровая лаборатория «социализма с человеческим лицом» В 1960-е годы одновременно в разных уголках мира можно было увидеть новую и необычную фигуру. Бард — в Советском Союзе, Leidermacher — в Восточной и Западной Германии, cantautor — в Италии или Латинской Америке, autor-compositeur-interpreté — во Франции, singer-songwriter — в США, — каждый из них собирал аудиторию нового типа, приходившую, чтобы слушать стихи, которые, как правило, пелись под гитару. В каждой культуре, где такой поэт с гитарой появлялся, он был глубоко укоренен в местной поэтической, музыкальной и исполнительской традициях, но при этом повсюду его выступление демонстрировало три постоянных особенности: критику государства — «социалистического» или «демократического»; готовность к эксперименту с разными жанрами, что сближало песенную социальную критику с романом в понимании М. Бахтина; колоссальную способность создавать альтернативные аудитории. Эти общие черты позволяют говорить о едином художественном явлении, несмотря на радикально отличающиеся национальные контексты, и поставить в один ряд таких, на первый взгляд, несопоставимых и глубоко национальных по духу авторов, как русские барды Булат Окуджава и Владимир Высоцкий, польский — Эдвард Стахура, чешский — Карел Крыл, немецкоязычные — Вольф Бирман и Франц Йозеф Дегенхардт, французский — Жорж Брассанс, итальянские — Луиджи Тенко и Фабрицио Де Андре, кубинец Карлос Пуэбла, чилиец Виктор Хара, американцы Фил Окс или Боб Дилан раннего, «доэлектрического» периода. Проанализировав типологические общие черты в их исполнительской манере и выявив брехтовскую и эйслеровскую традиции в качестве общего источника творчества многих из них, мы покажем, что авторская песня представляла собой музыкальное измерение «социализма с человеческим лицом» по обе стороны «железного занавеса». https://www.nlobooks.ru/upload/iblock/848/204-215.pdf

Андрей Зорин - Кормя двуглавого орла… Литература и государственная идеология в России в последней трети XVIII - первой трети XIX века Книга рассматривает цикл идеологических моделей, выдвигавшихся в качестве государственной идеологии Российской империи в екатерининское, александровское и николаевское царствования: "греческий проект" Екатерины - Потемкина, концепцию "святой Руси", замысел Священного союза монархов, доктрину "православие - самодержавие - народность". Эти попытки национально-государственной самоидентификации осуществлялись в значительной степени в опоре на опыт поэтической рефлексии о России, накопленный в те годы авторами од, поэм, трагедий, исторических романов.

Росен Джагалов - От интернационализма к постколониализму. Литература и кинематограф между вторым и третьим миром Мог бы третий мир возникнуть без второго? Возможно, но он выглядел бы иначе. Книга Росена Джагалова рассказывает о культурных связях, которые существовали между странами социалистического блока и государствами третьего мира во времена холодной войны. В центре внимания автора – два проекта, претендовавших на представительство третьего мира в литературе и кино: Афро-азиатской ассоциации писателей (1958–1991) и Ташкентского фестиваля кино стран Азии, Африки и Латинской Америки (1968–1988). Их заявленная цель – обретение культурной независимости литературы и кино стран третьего мира от Запада – так и не была достигнута, но эти инициативы создали систему связей, по которым до конца холодной войны циркулировали тексты и фильмы, ставшие в итоге постколониальным каноном. Восстанавливая детали этой истории, книга переворачивает традиционные отношения между советскими и постколониальными исследованиями: автор показывает, как сама эта теория и связанная с ней культура были во многом сформированы под влиянием советского интернационализма.