Телеграм канал «Фронтовые заметки»

Я, ПРЕПОД....

Что видит солдат вокруг себя на фронте? Как выглядит штаб? (Вопросы от детей) В первую очередь — бесконечные лесопосадки. В них — протоптанные тропинки и повсюду блиндажи, где живут солдаты. Иногда они бывают пустыми — из-за продвижения наших вперёд или вывода подразделений с участка. Разрушенные и изрешечённые снарядами дома в посёлках, где порой не осталось ни одного целого здания. Когда-то здесь жили люди, звучали детские голоса. Иногда, заходя в такие дома, я вижу в пыли на полу забытые фотоальбомы из той, мирной жизни. Листаю их, рассматриваю фотографии и ставлю на место. Вижу металлические листы заборов, изрешечённые осколками, подбитую технику, ставшую памятником ожесточённых боёв. По дорогам носятся мотоциклы и квадроциклы, развозя грузы для братьев-солдат. В глаза бросаются бескрайние просторы раскинувшихся полей. Это плодородный чернозём: кажется, брось сюда любую косточку — и она прорастёт. Иногда мне кажется, что сама земля умоляет вновь посеять в неё жизнь. Вздыхаю: пока это невозможно, но надежда и вера дают силы — всё обязательно вернётся. Я знал ребят, которые даже в условиях боевых действий разбили на участке маленький огород с редиской, помидорами и огурцами. Встречи с людьми — самое ценное. Есть те, кто удивляет своим позитивом, несмотря на обстоятельства. Например, был у нас молодой офицер — искренний, энергичный, заражавший других своим настроем. Он часто рассуждал о том, как велика и необъятна Россия, как можно было бы создать отличные туристические маршруты дешевле, чем сейчас предлагают. Такие разговоры удивляли: человек был профессиональным военным, но разговоры о путешествиях выдавали в нём нереализовавшуюся энергию в сфере туризма. А ещё он иногда шутил мне: «Сынок, ты неправильно живёшь». Это было мило, и я не обижался. Штабы, как правило, — подземные, тщательно укреплённые убежища с длинными извилистыми переходами, уходящими вглубь. Это своеобразное мини-метро или даже целый подземный городок. На подступах к нему сидят вооружённые солдаты и следят за тем, чтобы никто посторонний не прошёл внутрь. Местоположение штаба известно лишь немногим — это правильно. Солдату там делать нечего и знать не нужно. Война — дело такое: с обеих сторон работают диверсионно-разведывательные группы, задача которых — собрать как можно больше информации. Поэтому чем меньше знаешь — тем крепче спишь

Думал, что для меня всё — конец Тяжело идти, тяжело радоваться, тяжело жить. Сегодня снова пик и бунт всех клеток организма: пришла апатия ко всему. Состояние такое, что вместо крови по сосудам течёт свинец, который тянет меня вниз. Было такое состояние? Да, раза два, и тогда оно прошло. Но сегодня в новом дне просто больно жить. Ничего не радует, и вот в отчаянии я пишу своему наставнику, что кажется, я закончился как боец. А дальше он сказал мне слова, которые поставили меня эмоционально снова в строй: «С тобой сейчас самое страшное происходит: накопившаяся усталость. И мозг, и тело — всё устало. Такое не только у тебя, здесь и у профессиональных солдат так бывает. Сбросить это напряжение за лентой практически невозможно. Это не лечится сном или отдыхом. Зная тебя, скажу так: перестань что-то кому-то доказывать, ты уже и так доказал. Не стремись быть первым. На войне одно правило: от задачи не отказываются, на задачи не напрашиваются. Гневаться тоже бесполезно. Смирись просто с тем, что есть. Да, будь чрезвычайно внимателен в своём ремесле — в таком состоянии внимательность падает до минимума. Нельзя, не позволяй себе этого, гони лукавого духа грусти и печали. Те же чувства усталости испытываю и я, могу сорваться, но это тот момент, который надо снова пережить». Случались ли с вами подобные ситуации? И как вы с ними справлялись? Буду признателен за рекомендации.

Наблюдатель Однажды я оказался в месте, где на экранах мониторов увидел, как наши ребята штурмуют вражеские посадки. За эти два часа я вместе со всеми пережил столько эмоций и так нервничал, что, несколько волос на моей голове точно поседели — от напряжения и тревоги. Здесь — ты всего лишь наблюдатель. Если только сам не  оперативный дежурный, который до последнего подбадривает бойцов, выполняющих приказы командира, держит их в курсе всех перемещений противника, объясняет обстановку, направляет и поддерживает морально. Своими глазами я видел, как находящиеся в комнате офицеры переживают за солдат. Один постоянно ходил взад-вперёд, не в силах даже присесть, весь бой он не отрывал глаз от экрана. Другой облокотился на стену и сжав губы пристально следил за ходом атаки нашей группы. А у третьего — на лице под кожей ходили желваки и он едва дышал, когда видел, как противник пытался сорвать наступление. Все стояли у экрана, словно одно целое, с сердцами, бьющимися в унисон. Раньше я бы не осмелился так говорить, но смотреть на экран монитора — это адски нервно. Это ощущение, когда ты находишься по другую сторону событий и чисто физически не можешь помочь парням, а только  становишься наблюдателем, понимая, что перед твоими глазами творится и пишется история, в которой каждое мгновение может стать последним для тех, кто вступил в этот бой.

Роковой день 13 января 2025 года (часть 2) Выдвигаясь на второй заход, наша группа была особенно сосредоточенной. Это непередаваемое чувство, которое нельзя назвать страхом или нервозностью. Есть просто всепоглощающее чувство долга и перед ранеными, которых не вытащит никто, кроме нас, и перед своими товарищами. Его можно ощутить лишь в такие моменты перед ответственной боевой задачей. Вооружившись дробовиками, под покровом жиденького тумана и "серого" времени суток, наша группа вновь выдвинулась навстречу судьбе. И своей, и тех раненых ребят, многие из которых уже несколько суток не могли эвакуироваться. Добравшись до первого серьезного препятствия (глубокого осушенного канала, движение по которому с особым вниманием контролировалось противником), наша группа, уже изрядно утомившись идти по непролазной жиже, периодически отстреливаясь от назойливых "птиц", приняла решение сделать привал под разрушенным мостом. После короткого перерыва и уточнения задач, мы стали по одному перебираться на противоположную сторону канала, соблюдая значительную дистанцию друг от друга. На проблеме несоблюдения дистанции между бойцами я вновь вынужден сделать акцент. СКОПЛЕНИЕ ЛИЧНОГО СОСТАВА ПРИ ПЕРЕХОДАХ И ОСТАНОВКАХ УБИВАЕТ БОЛЬШЕ, ЧЕМ МАССИВНЫЕ КРОВОТЕЧЕНИЯ. А чем опаснее ситуация, тем больше хочется сближаться друг с другом. Это психология, с которой нужно бороться. Как только я вылез из канала, раздался секундный свист над головой, справа от меня совсем рядом мелькнул снаряд, внешний вид которого я помню до сих пор... А затем мощный взрыв...

Друзья, познакомился с фронтовиком, который отлично пишет о тактической медицине. Его история непростая и тяжёлая, но братишка восхищает своей стойкостью https://t.me/tacmedvdv Ниже его история. У него цикл постов: от задачи до травмы, от операции до поиска смысла в гражданской жизни.

Как вы стираетесь и моетесь? (вопрос от детей) Никогда бы не подумал, что можно «помыться» всего парой влажных салфеток, но это реально. Две — чтобы протереть голову, и две-три — для тела. Влажные салфетки — настоящий артефакт, и их всегда не хватает. Я к тому, что не всегда есть возможность дойти до самодельной солдатской душевой. Бывало, стирался и мылся прямо в пруду. Приходил туда с мылом, вещами и пакетом. Да, иногда это было опасно, но я держал в голове: если появится вражеский дрон, нужно быстро искать укрытие. Стирался в мутной зелёной воде — лучше так, чем никак. Чтобы одежда не мялась после стирки, я её не выжимал, а просто встряхивал и развешивал на верёвку. Когда не было возможности постирать что-то крупное, умудрялся несколькими стаканами воды отмыть носки и нижнее бельё. Гигиена — прежде всего. Однажды коллега вышел на пригорок, долго всматривался в поля, а потом спустился вниз. Нашёл интересное место, раскопал землю — и в красной зоне у нас появился нескончаемый поток воды для стирки и мытья. Мы фильтровали её, положив на дно пятилитровой бутылки бинты и сделав дырочки в крышке. Вода получалась достаточно чистой, но не питьевой. Потом мы построили душевую под землёй — настоящее чудо инженерной мысли и солдатской смекалки: душ в посадке, рядом с нашими позициями. Если солдатам важна чистота и порядок в быту, они сделают себе и баню, и что угодно. По внешнему виду солдата можно понять, как он относится к себе и окружающим — неряшливость говорит не в его пользу. Гигиена — это не мелочь.