Телеграм канал «Дневник семиреченского пилигрима»

....пусть первый выложит её в сеть.... В зените — солнце. Стекло и сталь. Стыдом — раздавлена магистраль. Она, как сломанный манекен, Попала в жесткий, прицельный плен. В руках не камень, не свиток, — нет! Нацелен в душу ей интернет. Смартфоны — дула. Прямой эфир. Её линчует «безгрешный» мир. А Он, склонившись к ногам зевак, Спокойно чертит за знаком знак. По раскаленному полотну Выводит имя. Ещё одну Из тех историй, что скрыла ночь (И каждый хочет отпрянуть прочь!). Хитон и джинсы. Разрыв эпох. Здесь Бог не в храме. На трассе Бог. И тишина накрывает стрит. Никто не судит. Никто не зрит. Он тихо скажет: «Ну что, герой? Кто здесь святее? Глаза открой. Кто без греха — запускай же стрим! Кидай свой камень. А мы… простим?» И мел крошится в Его руке. И стыд пульсирует на виске. Протоиерей Александр Суворов

О лжегуманизме, вере и Тайне беззакония Иногда задумываюсь: что такое христианство? Это ведь не уютный клуб по интересам и не «удобная» религия, как пел классик. Не могу не вспомнить фразу, приписываемую Тертуллиану: credo quia absurdum - «верую, ибо абсурдно». Когда-то люди, произносившие её с изяществом интеллектуалов, казались мне выше и умнее. Сегодня - увы - многие из них в моих глазах потеряли всякий пиетет. Не потому что слова поменяли смысл, - изменились они сами. А вот вера, если она настоящая, требует честности. И крепнет не от интеллектуального лоска, а от внутренней правды. Было время, когда был уверен, что, переводя богослужение на русский, сокращая службы, повышая комфортность и красоту в храмах, мы привлекаем больше народа. Да черта с два! Всё ровным счётом как раз наоборот! Мы старались, поставили кондиционеры, не переводим летом службу на 17, чтоб было удобно! И что? Больше стало ходить народа на Всенощные? Меньше! Помню минимум на Всенощном до пандемии - 210-220. А теперь? А теперь, ну человек 150 от силы. А почему? Да потому что либерализм в своем основании ложный. В своё время я тоже «купился» на это. Поверил людям, которые «топили» за совершенно чужие интересы. А дело в том, что бенефициар от наших движений «стать ближе к народу» совсем как раз не либерален, а напротив, - тоталитарен. Уловка сатаны! Многие европейские храмы посоревновались в комфорте до того, что теперь в них бары или мечети. А те ребята, которые стоят по другую сторону духовной карты понимают всё правильно: чем жёстче -тем больше адептов. Парадокс! Лжегуманизм – территория уступок: «Смягчи требования, всё упростится и люди пойдут». Но на деле вера теряет глубину, а мир, которому пытаемся понравиться, остаётся равнодушен. Сегодня прочитал новость: один беглый, но «очень умный иеромонах», собинный друг опального митрополита Илариона Алфеева, совершенно открыто живёт в Швейцарии с женой и сыном, создаёт собственную секту и преподаёт своё «новое христианство». А может и не христианство. А ведь сколько людей учились по его книгам, вдохновлялись его словами… Другой, наш земляк, оказавшийся в поле влияния этого же круга, рукоположился в «церкви», будучи открытым геем. Ну да, мир сегодня так устроен: делай что хочешь и всегда найдёшь теорию, которая тебя оправдает. Но что это, если не Тайна беззакония? Падение это не страшно. Падали святые и плакали, и каялись. Страшно, когда падение объявляется нормой; когда грех переименован в «выбор»; когда человек перестаёт видеть в себе неправду, а начинает видеть в себе мерило истины. Вот умрёт этот устроитель «новых духовных общин»… И вдруг встретит его там Сергий Радонежский. Что скажет он нашим рафинированным «монахам», которые начинают день с капучино в альпийском кантоне и живут семейной жизнью, читая лекции о пустынничестве и чистоте? А что он скажет духовникам, получающим щедрые жертвы, от тех, кому оправдывают они любой каприз (по немощи), накрывая епитрахилью, и одновременно отчитывая на исповеди простую женщину за близость с мужем в пост? Вот она, где раскрывается истинная, тёмная сердцевина Тайны беззакония! Нет, она не в том, что люди грешат. Грешили всегда. И не в том, что мир сходит с ума. Он сходил уже тысячу раз. Она в том, что зло перестаёт называться злом, что человек отказывается видеть себя под судом Божиим, что покаяние заменили психологией, а аскезу комфортом. Лжегуманизм это сладкий яд, который обещает свободу, но приводит к духовной анестезии, а потом и к атрофии. Он делает Церковь не живой, а удобной. Но удобная Церковь никому не нужна. Христианство живёт строгостью, а не мягкостью уступок. Живёт крестом, а не комфортом. Живёт требовательной любовью Божией, а не человеческой снисходительностью. И если мир сегодня бросает вызов, то не для того, чтобы мы упростили Евангелие, а чтобы мы наконец перестали быть христианами. протоиерей Александр Суворов

🚨 Друзья! Хочу всех нас предостеречь от очень жестокого и, к сожалению, распространенного вида мошенничества. Недавно столкнулся с примером того, как людей доводят до полного отчаяния, и считаю своим долгом предупредить вас. Схема работает в два этапа, и второй этап – самый страшный. Этап 1: Приманка. Сначала мошенники (под видом "инвестиций") убеждают человека, что есть возможность вложиться в выгодный проект. (криптовалюты, блокчейн и тому подобное). Цель - пожилые люди, которые не вполне понимают эти термины, но считают что они разбираются в финансах. Людям дают фальшивый сайт, на котором показываются индексы, биржевые свечи и собственный счёт. Он обычно уверенно растёт. Бывает, что падает какой-то индекс, и жертве говорят: у Вас все нормально, даже отлично, но тут просел индекс DAX, и чтобы не пропали инвестиции, надо вложить до вечера 1000 $. Потом ещё. И ещё. Они показывают ему цифры в личном кабинете, присылают поддельные документы. Потом в какой-то момент «обрушивается биржа Нью-Йорка», и все инвестиции жертвы “сгорают". Жертва уже понимает, что ее «кинули». «Партнеры» исчезают. Этап 2: Вымогательство "помощью". Когда человек пытается эти деньги забрать, ему сообщают, что перевод "заблокирован" или "арестован". Но тут же появляется "добрый" менеджер, "сотрудник банка" или "юрист", который говорит, что, мол, «нашли эти деньги на блокчейне». Но за эту "помощь" нужно заплатить: "комиссию", "налог" или "штраф" за разблокировку или «репарацию». (термина такого нет в банковской сфере) В этом и заключается их дьявольская уловка. Они не просто обманули один раз. Они видят, что человек в панике, видят его отчаяние и надежду вернуть "свои" деньги. И, притворяясь спасителями, они начинают вытягивать из него последние настоящие сбережения. Человек испытывает стыд и пытается выйти из данной ситуации. (некоторые жертвы в своё время работали даже главными бухгалтерами крупных предприятий!) Это настоящий сатанизм — питаться отчаянием другого, притворяться другом и вытаскивать последнее, зная, что никаких "заблокированных" миллионов не существует. Пожалуйста, запомните и расскажите близким: 1. Если для получения якобы Ваших больших денег от вас требуют Ваши настоящие маленькие деньги (налог, комиссию, пошлину) — это 100% обман. 2. Ни один банк или юрист не будет решать такие вопросы в Telegram или WhatsApp, торопить вас ("второй попытки не будет!") и угрожать, что "все сгорит". 3. Как только от вас требуют что-то оплатить, чтобы "разблокировать" перевод, — НЕМЕДЛЕННО прекращайте общение и блокируйте этих людей. Это бессовестные хищники, у которых нет ничего святого. Не дайте им обмануть ни себя, ни своих родных. 4. Следите за своими пожилыми родителями, ведь они легко могут стать жертвами таких «технологий». (в данном случае потеря составила более 30 000 $) Протоиерей Александр Суворов

Сегодня за Литургией, друзья, мы слышали Евангелие о гадаринском бесноватом. Вся округа знала этого человека. Его явно боялись. Боялись за себя, за своих детей. Связывали цепями, - он рвал их. Жил среди гробов и пещер: это был живой образ смерти, ходивший среди людей. И вот Христос исцеляет его. Освобождает. Возвращает ему разум, одежду, человеческий облик. Казалось бы, - ну что должно было сделать население города? Верно! Поблагодарить. Сказать: «Слава Богу, наконец-то!» Но мы слышим: они попросили Иисуса удалиться. Чтобы Христос ушёл. Чтобы Он больше не присутствовал среди них. Почему? Неужели дело только в свиньях? Да, стадо погибло. Но свиньями владел, скорее всего, один хозяин. А прогнали все. Значит, дело не в экономике. Почему же они так испугались? Потому что каждый из них увидел себя. Увидел, что в нём самом сидит бес. Не «легион», как в том несчастном, но свой маленький, домашний, ухоженный. Удобный! Которого человек бережёт, лелеет, кормит. Ту самую привычку, ту страсть, ту слабость, о которой человек себе говорит: «Ну это же моё, это же я, я без этого жить не могу.» А Христос пришёл и показал свет. Но этот свет стал невыносим. Ведь где Христос там свобода. А свобода значит расстаться с тем, что внутри нас давно уже сидит и живёт вместо нас. И вот здесь начинается самое трудное: мы сами нередко как те жители Гадары. Нам ближе наш маленький бес, чем живой Христос. Мы готовы перекреститься, поставить свечу, даже быть в храме но только бы не тронь это. «Вот это не забирай, это моё. Вот это мой характер, моя привычка, мой гнев, моя обида, моя слабость!» Только Христос приходит не для удобства, а для освобождения. И если мы действительно хотим быть у Его ног как тот исцелённый нам придётся отпустить своих маленьких чертей. Сказать им: «Хватит. Ты мне не хозяин.» Потому что, братья и сестры, душа человека создана не для того, чтобы в ней кто-то сидел и управлял. Душа создана, чтобы в ней обитал Бог. Протоиерей Александр Суворов

Друзья, посмотрите на эти две уникальнейшие фотографии! Это реконструкция интерьера нашего Вознесенского кафедрального собора начала ХХ века. Таких снимков сохранилось всего два. Между ними чуть более двадцати лет. На первом собор готовится к освящению. А на втором уже видно, что жизнь ушла: рабочие, мужчины стоят в шапках, кто-то проходит по солее так, будто перед ним просто помещение, а не храм. И это не их вина. Просто к этому времени храм стал уже никому не нужным. Когда осенью 1929 года его закрывали, в документах так и записали: «в связи с малым количеством прихожан и отсутствием необходимости в дальнейшем религиозном использовании». Просто люди перестали приходить. Перестали молиться. Перестали считать важным. И тогда храм перестал быть храмом. Стал радиостанцией, потом музеем. Собор держится не на золоте и не на стенах. Он держится на тех, кто в нём стоит и молится. Пока мы приходим, пока есть молитва, пока мы не бросаем церковь ради удобства или усталости - храм живёт. Если оставить - он умирает очень быстро, и это происходит почти незаметно. Вот почему так важно не оставлять храм. Не «когда будет время», не «по большим праздникам», а просто быть ему причастным. Потому что если в какой-то момент верующие сами уходят, место занимает пустота. А пустота, как мы видим, потом легко заполняется равнодушием. Поэтому всё очень просто: пока мы в храме , - храм существует.

...Иногда меня спрашивают: почему ты решил стать священником? Отвечал обычно по-разному, по настроению. Иногда коротко: «Бог призвал». Иногда долго, рассуждая о путях, знаках, о внутреннем опыте. Но недавно я вдруг вспомнил, что именно когда-то перевернуло во мне внутренний мир. Это вроде бы как была весна 1991 года, в журнале «Новый мир» напечатали отрывки воспоминаний исповедника Сергея Фуделя «У стен Церкви». И там вот эти слова. Их достаточно просто прочитать: "Есть вера-обычай и есть вера-ощущение. Нам всегда удобнее пребывать в первой, каков бы ни был в нас этот обычай - бытовой или рациональный, как у сектантов. Обычай ни к чему духовно трудному не обязывает. Вера-ощущение требует подвига жизни: труда, любви и смирения. И только она дает ощущение Церкви, которого в нас так ужасно мало, о котором мы часто даже и не слышали. «Какое там еще ощущение Церкви!» Может быть, это даже какое-то новое раскольничество? Вот только к этому ощущению реальности святой Церкви, к ощущению ее святого пребывания в истории и вели многих из нас годы тюремной и ссыльной жизни. Помню одно ноябрьское утро в камере 1922 года. Ноябрьское утро бывает темнее декабрьского, если снег еще не покрывает землю. Это самое одинокое время года, время тоски и природы и сердца. И в такое утро особенно трудно вставать. Откроешь глаза - и вот все та же пыльная лампочка, горевшая, по правилам, всю долгую ночь. В коридоре еще тихо, только где-то внизу хлопнула дверь. Но я вижу, что о. Валентин и о. Василий уже встают, и вдруг стену внутреннего холода пробивает, как луч, теплая, победоносная мысль: да ведь сегодня будут служить литургию! Сегодня там, на маленьком столике у окна, опять загорится огонь и через все стены и холод опять поднимется за всех людей, за всю страдающую землю жестяная тюремная чаша. «Твоя от Твоих, Тебе приносяще о всех и за вся» - у нас нет ничего, кроме этого, но именно в этом больше всего нуждается мир." И вот тогда, много лет назад, я понял: стать священником - это не про профессию, не про выбор и не про решение. Это про то, чтобы однажды почувствовать что Церковь реальна. Не как институт, не как привычка, не как форма. А как живое Тело, дышащее, страдающее, любящее. И если хоть раз, хоть на мгновение человек ощутит это, - он уже не сможет жить иначе. Не потому что так «надо». А потому что это становится жизнью. И сегодня, спустя годы, я отвечаю проще: Я стал священником потому, что однажды ощутил Церковь живой. И с тех пор стараюсь не потерять это ощущение.

Когда дойдут до святцев… Когда дойдут до святцев — поздно спорить. Их с храмов вынесут, без слез и лишних слов Случится, что покинут аналои Наш русский Сергий, Серафим, Рублёв. Казанская не впишется в порядок Заступница усердная, и шо? Им ничего москальского не надо, «Свій Бог, своя земля, своє добро!» На свалку Пушкина, за Карла под Полтавой И Бродского — за русский аромат Припомнят Гоголю его акцент державный, Историю напишет Старший брат. А что им до акафистов и гимнов? Им не впервой менять язык и флаг. То присягали Речи Посполитой Потом Петру, чтоб пенсию в рублях И всё пойдёт по новой: храм — в руины, Иконы — в печь, а лавру за долги Почаевская тоже их покинет И стопочки своей сотрёт следы. 4 ноября 2025 Александр Суворов