Телеграм канал «Один в поле воин»

♟️

Каждому суждено сделать когда-то шаг, отделяющий его от его отца, от его учителей, каждому суждено как-то почувствовать суровость одиночества, хотя большинство людей не выносят её и вскоре прячутся за чью-то спину. Герман Гессе. «Демиан»

Хризостом в своем семнадцатом послании к Олимпии описывает печаль как «жестокое мучение души, самое необъяснимое горе, отравленный червь, который снедает тело и душу и гложет самое сердце, вечный палач, непрерывная ночь, непроглядная тьма, вихрь, ураган, лихорадка, невидимая снаружи, обжигающая сильнее, чем огонь, сражение, которому не видно конца Она распинает хуже любого тирана, никакие пытки, никакая дыба, никакие телесные муки с ней не сравнятся». Это, без сомнения, и есть вымышленный поэтом орел, терзающий сердце Прометея, и «никакая тяжесть не сходна с тяжестью сердечной» (Сир. 38, 18). «Любое волнение — это беда, однако горе — это жестокое мучение», это господствующая страсть: подобно тому как в Древнем Риме, когда там утвердилась диктатура, все должностные лица более низкого ранга прекратили свое существование; так и когда случается горе, все остальные страсти исчезают. «Оно иссушает кости», — говорит Соломон (Притч. 17). Роберт Бёртон. «Анатомия Меланхолии» (глава третья, подраздел IV)

Захотел я уйти в себя — а там никого. Переломано всё, будто после большого погрома. Роберт Рождественский