Самое смешное, что меня до сих пор приглашают работать в какие-то офисы. Прямо пишут: у нас тут в Москве оупенспейс и бесплатное печенье с вареньем. Коллектив молодой и творческий. Управленцы учились в Гарварде. Как-то ездила я в такой офис. Очень долго выбирала одежду. В Петербурге-то ходят как падают – лучше в грязном, один хрен наружа пыльная. Лучше в сером, коричневом, черном. Лучше в кожаном, чтоб не промокло. А в Москве все сверкают брендами: лишь бы чистенько, из новой коллекции.

Этикеткою чтоб всем в рыло. Баленсиага, в кулак не сморкаюсь.

И, действительно, молодые: курят айкос и ездят на этих... бля, ну как их? Подставках под вейперов. Двухколёсных, одноколёсных. И такие все позитивные, что мне кажется будто бы кто-то наркоманскую столицу России перенес поближе к Кремлю.

Мы там сразу выглядим бедными, сумасшедшими и бездомными. Нас там сразу встречают с порога: потому что ещё ведь въебёмся в эти двери-то их прозрачные. Оупенспейс - это знаете, чо это? Это вот прозрачные стены. Чтобы главный тимлид по ивентам видел как руководитель компании чешет яйца статуэткой "Red Apple". Которую в прошлом году взял на конкурсе.

Походила у них по офису. Дважды бегала в туалет. Раз - отмыть Петербург с калошек. Два - плеваться какой-то фалафелью. А потом меня привели в помещение, где сидело штук сорок детей. Ну, таких вот, двадцатилетних. После курсов Максима Ильяхова. От которого я бы тоже забежала разок в туалет. И они мне на чопорных щщах два часа прям всерьез вещали, что хотят, дескать вот понять, что в башке у тридцатилетних. Что они молодая компания, ориентированная на разные группы. И им нужен какой-то пастырь, чтоб провел их среди этих странных, непонятных стареющих граждан без доверия к их продукту. И вот этот вот пастырь - я. Вот печенье, а вот - варенье. Расскажите нам ваш тимбилдинг, мы дадим вам четыре зарплаты.

– Я, вообще-то, тимбилдинг путаю с упражнениями для вагины. А еще мне почти что сорок. Вы вот это вот тут серьезно?

В общем, плохо поговорили. Я еще в туалет сходила. А потом поехала в гости к очень странной московской женщине. Ей тридцатник как раз - это круто. И она мне тогда показала секс–качели и секс–табуретку. Мол, вот здесь у меня туалет, здесь второй туалет, тут гостиная, ну а это вот секс–качели. Очень славно поговорили: о проблемах психолингвистики, об упражнениях для вагины.

Я потом им еще звонила. Мол, распарсила тут одну голову - и могу рассказать, что внутри. Если вы еще заинтересованы. Но они вдруг не захотели и небрежно бросили трубку. Я с тех пор прямо сразу знаю, что в их офисах не приживусь. Но зачем-то вот снова пишут. Что, ильяховцы не справляются? Ну, поставьте им секс-табуретки. Я чертёж сейчас набросаю.

Здравствуйте. А я-то думаю, чего пиво горчит? А оно вона как.

Или вот спрашивают меня: скучаю ли я по Питеру.

Ну, пожалуй, скучаю, я ж им отравлена, как малютка в пустыне Гоби, которому маленького скорпиона в люльку подкидывают, чтобы он к яду с пелёнок привык. Питер – это такой же яд, чем больше живешь – тем он больше тебя отравляет. И в самые красивые пейзажи планеты ты привезешь с собой этот яд. И будешь просыпаться в поту среди ночи – тоскуя о чем-то совершенно горчайшем, предательском, одиноком – но ставшим тобой. Так вышло, ничего не поделаешь.

Просыпаясь среди ночи в джунглях – с видом на море, бассейн и пальмы – я, конечно, пытаюсь выяснить: чего ж тебе не живется-то в тепле и в изумительных красках? И задаю себе самый главный вопрос, о который всегда разбиваю рожу. И который, я думаю, вывез бы меня в любой эмиграции окончательной: а по тебе-то там кто скучает?

Может, те, кого ты зовешь друзьями? У них есть жены, мужья, свои планы, свои визы в другие страны, свои другие теплые люди. Ты переменная, которую легко вынести за скобки их жизни – и ничего-то там не поменяется.

Может, те, кого ты зовешь любовниками? У них есть и жены, и планы. А если нет – то вот-вот – и будут, потому что мы все устаем и от жизни, и от вечного рок-н-ролла безумного. Неприкаянность хороша в двадцать семь, но если ты не сдох как Кобейн или Хендрикс – то давай, заводи козу, строй свой домик в прериях, женись, размножайся.

Продавщица в мясном? Шесть барменов? Твои приятельницы в пабах и барах? Так называемая тусовка своих? Да боже правый, нет ни единой душонки, которая бы всерьез по тебе тосковала. Просыпалась в ночи – и ходила, башкой сбивая углы и спрашивая: да что ж такое, вот была же тут - и было мне абсолютно похуй, а щас как будто отрезали ногу – и хожу инвалидом, спотыкаюсь о память.

Получается, и я не скучаю по Питеру. По стенам же как-то глупо скучать? По улицам, лицам - тоже безумие. Поскольку – кто-то же должен ждать? А раз не ждет - будем тут селиться. Какая разница, вашу мать.

И, все же, не понимаю я этих баб, которые с мужиками общаться никак не научатся. И либо бесятся, либо косячат, либо всё делают не так – после чего удивляются одиночеству, френдзоне или постоянной обструкции. Ну вам же еще в советские времена все показали, вы что, пропустили коучинг? Все эти новомодные курсы – они же слизаны просто в копейку с мультика про «Влюбчивую ворону». Черт знает еще, когда нарисованному.

Ну прямо же библия мужеведения, практическое руководство для всяких лишенцев. Не косой, а раскосый. Не лысый, а высоколобый. Не чмошник, а искренний. Не гопник, а альфач.

Не жиробас, а внушительный. Не говноед, а широких взглядов. Не неандерталец, а традиционных устоев. Не импотент, а тонкой душевной организации. Не нищеброд – а непризнанный гений. Не свинота, а брутальный мужчина. Не алкаш, а великий художник.

Смотришь на него исподлобья, глаза закатываешь – и городишь эту чушь, роняя слюни на грудь – желательно, голую, чтобы сразу. Голая грудь их от критического мышления отвлекает, если такое вообще имело место. Обычно-то оно на себя не накладывается, потому что ему еще мама внушала, что он не обоссался, а напрудил – то есть, пруд сделал, прям как дерево, не обосрался - а перенервничал, не натошнил мимо унитаза – а низвергнул из себя всё лишнее. Не знаю, тупая лесть – это же только для женщин как плевок в лицо через зубовную щель, когда ты думаешь: издевается? Или дегенерат? Ну ведь должен же видеть, что и волосы мыты вчера, и молния на джинсах разъехалась.

Не, мужика можно хвалить исступленно и совершенно не беспокоясь, что он тебе от неожиданности пропишет фофана. После чего забанит тебя в телефоне, потому что ты его с Томом Харди сравнила, хотя он больше похож на прапорщика Шматко. И на орангутана в заопарке немного.

В ареале моего обитания есть одно чудо такое маминькино. Неглупое – это мягко сказано. Я бы даже сказала - ненормативно умное. Очень интересно про всё рассуждает: от политики – до мелиорации почв. Мыслит трезво, на все смотрит здраво. Пока его не похвалишь – тут прям не работает, не работает – я проверяла! Начала очень опасливо, на полшишечки. Чтобы он мне, удивившись, психушку не вызвал. Просто. Стала. Ржать. Над каждой. Его шуткой.

Как гребаный колокольчик – заливисто. Ахахахахаха! Ыхыхыхых! Прям со слюнями, в кулак, громогласно, долго стуча рукой по столу.

Проглотил, понимаете? Как медный пятак засветился. Шутил еще сильнее (там с юмором-то опять как у прапорщика)], горел сраным факелом и залил мне тестостероном весь стол и палас. Ну, и кто тут у нас самый веселый-то? Не кретин, а веселый. И я никогда
не встречала никого веселее.

Самый главный постулат буддизма для меня в этих краях - это одинокие сандалики, валяющиеся вдоль дороги то тут, то там. Очевидно, что они слетают с босых пяток водителей, которые рулят своими старенькими мотобайками по извилистым серпантинам, прямым и гладким дорожкам – весьма, кстати, ровным, прямым, свежезаасфальтированным.

Это ж не те автотрассы, когда ты летишь под сто двадцать – и если потерял по дороге игрушку детскую, пакет с покупками из супермаркета или шляпу с полями от модных дизайнеров – то бог дал, бог и взял. Разворот через тридцать, огромная скорость, поток или пробка. Это тихие, смирные улочки, на которых ты можешь тут же внагиб поднять всё, что с тебя слетело. Но зачем. Для чего. Эти шлепки стоят максимум сто рублей. И их давно бы пора менять, они протерлись уже на пятке. Но как-то не было случая, спроса. А тут - удачно слетело само.

Или вот кепка. Кепки тоже валяются. Ну, чо там? Тоже рублей сто двадцать? Тут прямо месяцами ходишь в одежде, какую надо бы, в целом, выбросить. И если новую покупать – то только вместо вот этой, выброшенной. Не надо туфель, не надо сапог. Не надо платьев, духов и косметики. Не надо джинсов, носков, колгот. И украшений особо не надо, если внезапно это не талисман. Браслетик, старым монахом повязанный, когда ты ровно в одном сандалике дошла до столика его в храме буддистском.

И это - он, это прямо буддизм. Тут люди, целой деревней владеющие, порою ходят в одних портках - и сами роти пекут у дороги. Ты никогда по ним не поймешь, что три отеля в трех разных районах – они их собственность. Ну, и что? Всё - тлен, как этот упавший сандалик. Как улетевшая с ветром бейсболка, как жизнь, как молодость, как ты сам. Не, тут бывают красивые люди – вот прямо очень красиво одетые, в сережках, блестках, красивом белье, на каблучках словно для наших офисов. Но все равно: азиатский дизайн, покрой, подход и вообще отношение – вот чтобы выбросить, не жалеть. Чтоб заменить в пять минут вот таким же. Ну нет тут брендов, которые вау. И вообще поклонения брендам. А что подделывают все подряд – так это тоже такой вот похуй, а не желание за три рубля ходить как мы – в гуччи с баленсиагой. Плевать им. Сшили почти лабутен – и позже выбросили на дорогу. И едут дальше - волосы взад. И ветер нежно щекочет им ногу.

Еще хочется в этот день подарить вам неподражаемый смех тайской официантки. Включите погромче? Заряжает на урожай.

Саватди пи май! Сонкран, пупсики, тайский новый год наступил - любимый праздник мокрых трусов. Я раз пять себя выжала, проехав сто метров. Это потрясающе, хоть струёй могут выбить и глаз. Но маневрирую я, как таец, поэтому телефон с навигатором всё же спасла.

Это как снежками кидаться. Как вспомнить себя лет в восемь. Потрясающий праздник, лучший. Поздравляю с 2567! В будущем ок, и я всем нам желаю, чтобы в наступившем году мокрые трусы были нашей с вами единственной проблемой

Спасибо мангровым речкам за мою холодную жопу ❤️

Забыла приложить муэдзина. Без него картинка не полная 🙏🏻