Телеграм канал «Вкусное чтиво | ХХ век | Книги»

Персиваль Эверетт «Джеймс» Мы слишком долго читали «Гекльберри Финна» глазами тех, кому дозволили говорить. Эверетт делает движение в сторону и предлагает посмотреть на ту же реку, тот же мир, но с другого берега. Это простое смещение меняет все. История детства превращается в историю выживания. Авантюра становится рассказом о страхе. А тема свободы вдруг перестает быть романтикой и становится вопросом с больным углом. Я ловил себя на ощущении, будто книгу держу не в руках, а внутри. Каждая глава напоминает, что истинный герой часто стоит в тени сюжета. «Джеймс» уже стал событием в мировом литературном процессе. И теперь у нас есть шанс прочитать его на русском. Это та книга, которая не просто переворачивает классику. Она заставляет признать: взрослый читатель должен возвращаться к привычным текстам, чтобы увидеть то, что в юности не мог понять.

Где на самом деле живет Дед Мороз?Москва, Карелия, Татарстан, Сибирь, Сочи или Великий Устюг. Десять дней дороги. В Москве Дед Мороз оказался аккуратным и собранным. С расписанием и очередями. Там сразу понимаешь: даже чудо любит порядок. В Карелии он живёт в тишине. Сначала лес и собаки, потом разговор. Без сцены и без крика. В Татарстане у него другое имя и другие сказки. И вдруг становится ясно, что Новый год бывает разным. Это не мешает ему быть настоящим. В Сибири праздник оказался физическим. Сначала холод и движение, потом тепло и покой. Радость приходит после усталости. В Сочи Дед Мороз не мёрз. И этим окончательно разрушил миф, что чудо зависит от погоды. А в Великом Устюге всё сложилось. Дорога, тропа, терем. Как будто не приходишь, а доходишь. Формально настоящий Дед Мороз, конечно, живёт в Великом Устюге. А по человечески он живёт в дороге. В том месте внутри, где взрослый человек вдруг перестаёт усмехаться и позволяет себе поверить.

Есть возраст, в котором многое перестаёт быть обязательным. Можно уже не спешить. Не доказывать. Не бежать за галочками. Мне за шестьдесят. И я на пенсии. И при этом я живу очень активно. Работаю, думаю, влезаю в новые дела, учусь тому, что раньше откладывал. Не потому что «надо». А потому что интересно. По данным ВЦИОМ, всё больше людей начинают воспринимать пенсию не как конец, а как особое время. Время, когда жизнь не прекращается, а просто меняет ритм. Это не отменяет трудностей, но возвращает человеку главное — выбор. Пенсия снимает шум. Оставляет тишину. И в этой тишине становится слышно, что тебе по настоящему важно. Если внутри есть интерес к миру, если хочется разговаривать, делать, быть полезным, возраст не мешает. Он, наоборот, помогает. Даёт спокойствие и опыт. Работа однажды может отпустить. А жизнь, если к ней относиться бережно, — нет.

В Эрмитаже открылась выставка, на которую можно ходить как на свидание. Не с человеком, а с культурой. Называется она «Искусство портрета. Личность и эпоха». Представьте зал, где собрались фараоны, римляне, русские купцы, персидские шахи, английские королевы и наши современники. И все молчат. Только смотрят. Не на художника. На нас. Некоторые лица похожи на время, которое их родило. У фараона взгляд вечный. У римлянка Юлии Домны глаза будто вспоминают прошлую жизнь. На таштыкских масках лежит такая тишина, что хочется говорить шепотом. А потом подходишь к портрету Крамского. И становится ясно, что это не музейный экспонат. Это совесть. Выставка работает до конца марта. Если хотите почувствовать, как культура собирается в человеческих лицах, смело идите в Николаевский зал. Там каждый портрет задает один и тот же вопрос. Как вы живете. И каждый зритель отвечает по-своему.

Сергей Беляков. «2 брата» Беляков снова делает то, чего так не хватает современной биографии. Он возвращает чувство масштаба, не превращая людей в памятники. Читая эту книгу, понимаешь, насколько Катаев и Петров были вписаны в нерв эпохи. Их жизнь становится не просто литературным сюжетом, а исследованием того, как человек приспосабливается к механике государства. Это редкое качество. Писатель перестает быть героем, но становится зеркалом времени.

Салва Бакр: вкус боли без сахара Обычно, когда речь заходит о международных премиях, мы ждём привычных вкусов: густого русско-китайского романа с нотками ностальгии. Но Литературная премия БРИКС-2025 принесла совсем другое блюдо. Главный приз — у Салвы Бакр, писательницы из Египта. Её роман Человек из Башмура — это не легкий десерт. Это соль, зола, горячий металл. История о восстании коптов VIII века, рассказанная не с балкона, а изнутри — через дыхание и боль. Это не читается — это впивается. 📌 И это именно тот случай, когда читаешь — и уже не можешь быть прежним. Критики сравнивают Бакр с Шаламовым, но ближе всего — к вкусу глинозёма: сухо, тяжело, но насыщает. Это та проза, после которой невозможно читать «мило». 🍷 А на десерт — спецприз Денни Джа из Индонезии: эссе-поэмы, политические и личные. Литература, которую не разжевать, зато долго держится во рту. 🔸 Хочется острого, настоящего, честного? Вот оно. Подача — с Хабаровска. Вкус — из Египта. Послевкусие — на целый год.

🥚 Почему у герба России две головы? Не, это не баг. Это — имперская традиция с душком археологии и привкусом византийского золота. Двуглавый орёл родом не из сказки и не из офиса дизайнера. Он старше Рима, древнее церкви и — представьте — уже в бронзе держал зайцев в лапах за 1300 лет до нашей эры. 📖 В материале — мягкая подача, хрустящие факты и жирная историческая интрига: • кто первым изобразил двухглавого? • как орёл смотрел на Восток и Запад? • что связывает его с московским Кремлём? 🗓 Вышло 30 ноября — в день, когда в 1993-м герб с орлом вернулся на щит России. 📚 Заходите — будет сочно: 🔗https://dzen.ru/a/aSv05IY6YWYtIQGj