Телеграм канал «что читает леночка»

Воронеж, встречаемся на выходных! 18 и 19 октября в «Матрешке», раз от раза подтверждающей силу и мощь своего места на карте города, пройдет семейный литературный фестиваль «Сила слова». За преемственность поколений на нем будет отвечать писатель Денис Драгунский, за историческую память - проект «Живые мемории», за школьные годы «чудесные» - писательница Ася Володина, за умение находить общий язык в рамках ячейки общества - писатель Шамиль Идиатуллин, и это только крошечная часть программы! Я все эти два дня планирую: ❤️бодриться кофиями и чаями в одноименном площадке кафе, ❤️этажом ниже кофемашины - рассказывать про то, как не спустить на книжной ярмарке все деньги (и заодно обрисовать, чем одно издательство отличается от другого) и найти ту самую книгу, которая точно скрасит осенние вечера, а еще, как женщины строят современную книжную индустрию (с крошечной исторической справкой и множеством восхищающих меня примеров конкретных дел), ❤️прямо рядом с кофемашиной - попрактиковаться с некоторым количеством зарегистрировавшихся заранее человеков в мастерстве написания рецензии на что угодно (но, кажется, логично будет все же на книгу), ❤️а потом еще разок спуститься под кофемашину и пообщаться с Асей Володиной о репрезентации школы в современной литературе на примере новеллизации сериала «Цикады» (у вас как раз есть время прочитать или прослушать, восхититься, возгореться и записать, чтобы потом озвучить, свои вопросы). Подробное расписание - тут, на некоторые мероприятия нужна регистрация. лайк, шэр, репост (кряхтит на миллениальском)

«Детские чтения. История, сюжеты и герои детской литературы», под ред. В. Головина, А. Димяненко, М. Литовской, О. Лучкиной, С. Маслинской, И. Сергиенко Разговоры о черной дыре на месте критики детской литературы как-то сами собой возникли и утихли, что, конечно, вовсе не значит, что проблема эта решилась - впрочем, как не значит и то, что ее вовсе не существует. Частично ее решают обзоры новинок с разной степенью подробности и въедливости, но все же задача такого рода аналитики - сделать детлит видимым, а не разобрать на составные части и не показать, чей нос, а чьи - уши мы видим в современной литературе. Результаты критических разборов произведений, изначально рассчитанных на чтение в очень узком, буквально пролетающем на сверхзвуковой скорости временном промежутке, будем честны, интересны столь же узкому кругу читателей - и чаще всего профессиональным наблюдателям литературного процесса. И я бы очень хотела сказать, что «Детские чтения. История, сюжеты и герои детской литературы» рушит все границы, с поднятым забралом и распахнутыми объятиями выходит к широкому кругу читателей, но, как говорил один всенародно любимый персонаж того же детлита: «Я не должен врать». «Детские чтения. История, сюжеты и герои детской литературы» - это сборник критических статей двух десятков авторов, посвященных самым разных направлениям, эпохам, авторам, жанрам внутри детской литературы. От Мюнхаузена в педагогике XIX века до переписок «природников» в середине XX, от замечательных женщин в литературе для детского чтения до построчного разбора стихотворения «Мороженое» Маршака, от «Сумерек» Мейер до «Заряда воображения» Дарины Стрельченко - здесь нашлось место и слово как для актуальных трендов, так и для вопросов, куда крепче связанных с литературоведческими играми разума под зеленым светом библиотечных ламп, чем с практиками чтения в семейном кругу темными осенними вечерами. Что можно рассмотреть за текстами высокой плотности данных, мнений и суждений? В целом, все то же, что в любом хорошем нон-фикшене - исторический процесс, который, без всяких сомнений, влияет на любой сегмент литературы, каким бы далеким от актуальной повестки он не казался бы, а в случае детской литературы - еще и амбиции так называемых «взрослых», знающих, как будет лучше, умнее и добрее, как в сжатые сроки и с гарантированным (конечно, нет) результатом победить «все плохое» и подсветить прожектором «все хорошее». Конкретные примеры этому можно увидеть почти в каждой статье сборника, и это само по себе отличное упражнение на внимательность и сравнительный анализ. «Не все, что привычно, - ясно и прозрачно, подчас автоматизм восприятия мешает отстраниться и увидеть неочевидное», - пишут в предисловии к «Детским чтения» редакторы сборника. И, кажется, в том числе «автоматизмом» можно объяснить состав топов продаж детской литературы - что может быть приятнее, чем чесать там, где чешется©, и возвращаться к привычному? Но у нас, так называемых «взрослых», есть неоспоримое преимущество - мы можем взглянуть на это привычное по-новому, можем проводить параллели и заглядывать в соседние разделы накопленных знаний, как это сделали авторы статей, чтобы предлагать следующим поколениям не только проверенное, а себе - давать труд подумать, как книга, прочитанная сегодня, жила вчера, что мы о ней думаем сегодня, и как она может прозвучать завтра. #взрослое #импортозамещение Издано в @ddk_spb

Все, что я знаю о фантастике, - это то, что если у меня возникнет какой-то вопрос, прямо или косвенно соприкасающийся с этим литературным направлением, я могу с ним прийти к Асе, и, скорее всего, она мне на него ответит. Возможно, чуть полнее, чем я готова вынести в моменте, но я на всякий случай все фиксирую, чтобы перечитать или переслушать и, при идеальном раскладе, что-то там в памяти отложить на будущее. В качестве предисловия к библиотеке конспектов наших бесед смело добавляю новый выпуск журнала «12» @twelve_plots, полностью посвященный фантастике и разным аспектам ее бытования - от того, что можно почитать из новинок этой осенью, до классического разбора жанров внутри направления. Моя отдельная любовь - удобный порог входа в этот выпуск через подборку технологий, придуманных мастерами фантастики и, как кажется по обрывкам из новостей, таки разрабатываемых лучшими умами человечества. Также в номере - несколько рассказов, написанных в рамках опен-колла «12» и «Прочитано», а в моем вишлисте теперь - плюс десяток книг, которые, конечно, нужно прочитать вот прямо сейчас, но начнем, пожалуй, с журнала.

«У медуз нет ушей», Адель Розенфельд (пер. с французского Валерии Фридман, илл. Каси Денисевич) Да, именно это я всегда испытывала - ощущение, что не принадлежу ни к тому, ни к другому миру. Я была недостаточно глухая, чтобы присоединиться к сообществу глухих, и недостаточно точно слышащая, чтобы жить полноценной жизнью в мире слышащих. На «важные годы», между 20 и 30, может выпасть разное - в том числе и постепенная и движущаяся к окончательности потеря слуха, как это происходит у главной героини романа «У медуз нет ушей», француженки Луизы. Этот процесс становится центрообразующим небольшой и основанной на личном опыте писательницы книги. И, находясь внутри него, она никак не может найти свое место. С трудом устроившись на работу в мэрию, она переходит из отдела в отдел (тоже вполне символично - из отдела регистрации новорожденных в архив, оцифровывающий свидетельства о смерти солдат Первой мировой), а получив в самом начале повествования довольно радикальный, но с высокой долей вероятности действенный вариант лечения глухоты, она на протяжении почти двух сотен страниц сомневается в нем и не решается ни оставить, ни примкнуть к окончательно глухим или окончательно слышащим людям, в равной степени ее отталкивающим и манящим. Если Луизе что-то и дается легко, то это концентрация - всю жизнь она была вынуждена пристально следить за окружающими ее людьми, за невербальными знаками, которые они посылают, движениями губ, игрой света (ее помощником и врагом, способным и предательски скрыть подсказки к словам, и подсветить ключи к расшифровке хаотичного потока звуков). Эта концентрация на внешнем в какой-то момент срабатывает против нее, и она, и так всегда находящаяся на грани, замыкается на себе, порождая и своим воображением, и непрестанным и неразберимым гулом то ли фантомов, утягивающих ее в депрессивное состояние, то ли волшебных помощников, временно убаюкивающих тревогу - но также и не дающих ей ни на секунду остаться по-настоящему наедине со своими мыслями. Написанная от первого лица и на очень определенную и узкую тему, «У медуз нет ушей» кажется тем не менее текстом универсальным - Адель Розенфельд прямо и без сантиментов рассказывает о том, каково быть слабослышащей в современном мегаполисе, по умолчанию, а не по зачастую надуманным поводам отличаться от условных «всех», строить (или хотя бы пробовать) социальные связи и ни на секунду не расслабляться, не терять контроль, не отводить взгляд от собеседника, случайного или выцарапанного с боем. Но… Что делать дальше со всем этим? Даже немного странно, что автор дает прямой ответ на этот вопрос - и Луизе, и читателям, переводя книгу из категории «травмирующей литературы о травме» в список книг, которые можно смело, но все же тихонько подсовывать себе самой и самым близким людям в самые темные времена, когда мир и вокруг, и внутри замер, затих и сконцентрировался в одной и вовсе не утешительной точке. И, скорее всего, не случайно, что ответ этот Адель Розенфельд вложила в реплику специалиста по гетерогенезу - по существам, резко отличающимся от существующих организмов того же вида: - Чтобы оставаться живым, нужно уметь колебаться. Блуждать и заблуждаться - это часть жизни, при этом важно где-то прижиться. Звуковой мир основан на колебаниях, и вы должны вернуться в него. #взрослое Издано в @izdaniya

Теперь точно читаем (хотя и до Нобелевки можно было, у нас его вполне напереводили, но если нельзя - то вот знак). https://t.me/lenaisreading/1981

Вечером в среду после обеда… Время подумать, чем заняться на выходных, например. И чем занять младшее поколение - которое в равной степени отбивается от и тянется к новым знаниям. Занять его, ее или их (а может и себя) можно, например, онлайн-курсом про основы кино от школы «Бибзель», которую создала прекрасная обозревательница детской литературы и хозяйка канала «немаршак» Таня (вы знаете, вообще, это большое счастье, рассказывать про живые проекты сестер по перу). В своем курсе из шести онлайн-встреч Алена Тодорова обещает полное погружение в историю и язык мирового кинематографа - она расскажет, как звук и свет дополняют и раскрывают сюжет, что мы ждем от жанров и как они обманывают нас, как вообще на наших экранах появляется фильм, какие стадии проходит производство прежде чем мы его увидим. Курс рассчитан на ребят 10-13 лет и не требует дополнительной подготовки - только желания разобраться, как устроена эта, уже неотъемлемая от наших будней, часть мира. Кажется, идеальный план на осень - и на конец первой четверти. (да, учебное летоисчисление из организма не выветрить, так что я и сама записи посмотрю - нужно же по осени узнать что-то новое)

Начитала и рассказала про некоторое количество премиального нон(-)фикш(е)на («Большая книга» и «Просветитель» - пока других премий у меня для вас и себя нет) для Forbes Young, много думала о жанрах и стилистических направлениях этого вида литературы, к выводам не пришла, продолжаю наблюдения. Возможно, какие-то размышления о том, что сейчас можно назвать «литературой факта», найдется у вас?