Календарик НеМосквы
В Москве, не дожив двух дней до 72-летия, умер Афанасий Фет — поэт и помещик. Мастер тонких душевных переливов, который держал образцовое хозяйство и поставлял яблочную пастилу к столу императора.
Шепот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья,
Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица
Родился в Орловской губернии в 1820. Его отец — Афанасий Шеншин — принадлежал к старинному дворянскому роду и был богатым помещиком. Обеспечил сыну домашнее образование. При этом грамоту и азбуку преподавали не профессиональные педагоги, а камердинеры и повара. Мальчик любил подолгу общаться с горничными, от которых слушал сказки, предания и деревенские новости.
В 14 лет, когда пришло время справлять документы, обнаружилось, что родители обвенчались уже после рождения ребенка. Из-за этого церковь признала его незаконнорожденным, лишила привилегий потомственного дворянина и вынудила взять фамилию матери — Шарлотты Фет.
Тогда же увлекся поэзией (первый опыт считал неудачным).
Я как будто чувствовал подводное вращение цветочных спиралей, стремящихся вынести цветок на поверхность; но в конце концов оказывалось, что стремились наружу одни спирали стеблей, на которых никаких цветов не было
В 18 поступил на юридический факультет Московского университета. В 20 издал свой первый сборник — «Лирический пантеон». Гоголь называл Фета «несомненным дарованием», его стихи понравились и ведущим критикам того времени, в том числе Виссариону Белинскому.
Литературная карьера складывалась удачно, Фет публиковался во множестве журналов. В 30 он издал второй сборник, в 36 — третий.
Вошел в историю русской литературы как мастер полутонов и удивительный выразитель «невыразимого». Умел воплотить в слове подвижные, мимолетные состояния существования, разлитые как в окружающей природе, так и во внутренней жизни человека. Его стихи отличаются особой музыкальностью, это обнаженное зрение, интуиция и тонкий слух.
Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали
Лучи у наших ног в гостиной без огней.
Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали,
Как и сердца у нас за песнею твоей
С юности пытался вернуть дворянский титул, из-за чего пошел служить в армию, участвовал в Крымской военной кампании. Выйдя в отставку в 38 лет (так и не добившись титула), увлекся хозяйством и вместе с женой вернулся в Орловскую губернию, где купил поместье.
Он теперь сделался агрономом-хозяином до отчаянности, о литературе слышать не хочет и Музу прогнал взашею
(Иван Тургенев — об Афанасии Фете)
Построил образцовую усадьбу с высокими показателями урожаев, которые заметно подняли статистику по губернии. Выращивал зерно, проектировал конный завод, держал коров, овец, птицу, разводил рыбу и пчел. Яблочная пастила Фета доставлялась к императорскому двору.
В 43 вернулся к поэзии, выпустив новый сборник. Книга понравилась не всем: некоторые иронизировали над его философией «чистого искусства», которое не должно опускаться до бытовых переживаний (в те годы в моде была гражданская лирика Некрасова).
Лесом мы шли по тропинке единственной
В поздний и сумрачный час
Я посмотрел: запад с дрожью таинственной
Гас
Фет относился к нападкам спокойно и продолжал заниматься тем, чем хотел: в 53 наконец-то добился дворянского титула, а в 63 выпустил очередной сборник и смирился с тем, что его поэзия — «для немногих».
Людям не нужна моя литература, а мне не нужны дураки
В последние годы жизни получил общественное признание, представлен ко двору императора Александра III и стал членом-корреспондентом Академии наук.
Умер от сердечного приступа. По одной из версий, пытался перед этим покончить с собой, продиктовав секретарше: «Не понимаю сознательного преумножения неизбежных страданий. Добровольно иду к неизбежному».
Устало все кругом: устал и цвет небес,
И ветер, и река, и месяц, что родился,
И ночь, и в зелени потусклой спящий лес,
И желтый тот листок, что наконец свалился