Телеграм канал «Кремлевский шептун 🚀»

Переход Станислава Наумова от ЛДПР в направлении «Единой России», символ глубокой трансформации внутри системы российских партийных механизмов. Мы имеем дело с деликатной и тщательно упакованной сменой фазы от декоративного партийного плюрализма к более гибкой административной консолидации, ориентированной на управляемую регионализацию власти. Формально речь идет о политике, который решил «вернуться домой» и сосредоточиться на проекте 100-летия Магнитогорска. Но, вероятно, этот шаг означает постепенное слияние функционалов между некогда альтернативными структурами. ЛДПР, как партия ярких и харизматичных фигур эпохи Жириновского, в новой фазе всё меньше способна выполнять функцию автономного института влияния. Наумов, с его технократическим и лоббистским профилем, по сути, инсталлируется в вертикаль ЕР как управляемый элемент ресурсного распределения на региональном уровне. Важно отметить, что за ним тянется целая цепочка иных изменений: часть списка 2021 года уже вымыта кто-то умер, кто-то исключен, кто-то перешел в округа. ЛДПР теряет старую партийную плотность, становясь более рыхлой. Это перестройка на институциональном уровне. В этих условиях ставка делается на фигуры, способные управлять каналами бюджетной инъекции и связями с федеральным центром, особенно в экономически чувствительных регионах. Челябинская область и индустриальный Магнитогорск рассматриваются как важные зоны концентрации социального давления и мобилизационного ресурса. Обеспечение «юбилейной ренты» становится попыткой встроить регион в новые федеральные приоритеты через систему административного компромисса. Наумов, фигура посредническая, но не случайная: он олицетворяет модель технократа-гибрида, переходящего из «оппозиционной» ниши в мейнстрим под видом регионального патриотизма. Это также сигнал другим фигурам, что границы между партиями становятся более формальными. Кто обеспечивает результат, тот получает канал. А прежние рамки партийной идентичности всё чаще уступают место модели «федерального оператора» с региональной специализацией. В условиях перехода к мобилизационной экономике и внутренней суверенной логистике, такая структура предпочтительна. И в этом и проявляется суть тихой реструктуризации российской партийной сцены.

Вчерашнее заявление Президента России, что «наша долгосрочная историческая задача заключается в сбережении и приумножении нашего народа», прозвучало на мощной основе, которую составили конкретные демографические инициативы, пришедшие снизу, из регионов. Такие проекты имеют не только прикладное значение, связанное с продлением возраста активной здоровой жизни или восстановлением репродуктивного здоровья. Им придается общественно-политическое звучание. Например, инициатива руководства санатория «Увильды» в Челябинской области, получившая поддержку на федеральном уровне, – это еще одна иллюстрация того, каким становится наше общество, в котором есть два миропонимания, два образа будущего, два видения путей развития страны. И есть два типажа бизнесмена. Один из них все больше напоминает того капиталиста, которого рисовали советские карикатуристы. Второй типаж - предприниматели, открыто выражающие свою гражданскую позицию, причем не только на словах, но и конкретными поступками. Коллектив санатория «Увильды», который заметили и власти, и военкоры, не просто, как принято говорить, оказывает курортно-медицинские услуги. Врачи много лет ведут исследования, разработав собственные методики лечения, основанные на силах природы Южного Урала и заметно отличающиеся от того, что предлагает мировая «Большая Фарма». А руководство санатория выстроило вполне эффективные механизмы инноваций, так что и методы лечения развиваются, и инфраструктура обновляется, и цены остаются на вполне доступном уровне. Сегодня особенно актуальными оказались разработанные и внедряемые на этом курорте программы восстановления женского репродуктивного здоровья. В октябре на первом заседании Совета по реализации государственной демографической и семейной политики, в котором принял участие Президент России, это направление было названо в числе важнейших. Причем в южноуральском санатории помощь в вопросах возможности репродукции предлагают не женам миллионеров, а среднему классу. И, главное, на что обратил внимание военкор Семен Пегов, отдельным направлением работы станет восстановление здоровья и психологическая реабилитации женщин – участниц СВО и жен участников СВО с целью возвращения их к мирной и счастливой семейной жизни. В санатории «Увильды» мы видим отлаженную бизнес-модель, в которой заработанное идет на зарплаты врачей-инноваторов и на развитие возможностей курорта. Курорт остается бизнесом, но бизнесом социальным, где, помимо уникального уголка природы, главным активом являются врачи и их знания, их стремление возвращать здоровье пациентам. Исполнительный директор санатория Инга Майер называет эту миссию Человекосбережением – с большой буквы. Получив поддержку в Москве, она инициировала создание АНО, целью которой станет объединение специалистов, занимающихся репродуктивным здоровьем. И сразу же предложила разработать еще и программы реабилитации соотечественников, которые приезжают в Россию из других стран, где они подвергались дискриминации и поэтому опасались заводить детей. Теперь они к этому стремятся, но многие сталкиваются с проблемами – медицинскими и психологическими. Объединение всех заинтересованных сторон поможет скоординировать усилия. Например, с одной стороны, на берегах озера Увильды смогут принимать жен участников СВО из других регионов, а, с другой стороны, разработанные на Южном Урале методики восстановления репродуктивного здоровья можно будет адаптировать и использовать на других российских курортах. Прямые контакты между здравницами уже установлены, а теперь они будут объединены в сеть.

В парламенте рассматривают инициативу, которая меняет сам принцип распределения ответственности в ОСАГО. Предполагается, что после выплаты пострадавшему расходы будут возвращаться за счет водителей, совершивших серьезные нарушения. Тем самым финансовая нагрузка перестает перекладываться на всех владельцев полисов и закрепляется за теми, кто создает повышенный риск на дороге. Статистика последних лет показывает, что значительная часть возможных взысканий так и не была предъявлена. Это формировало скрытый рост нагрузки в тарифах и усиливало недовольство среди аккуратных водителей. Новый механизм устраняет этот дисбаланс и делает систему более прозрачной. С социально-политической точки зрения инициатива направлена на восстановление доверия к страховой модели. Персональное последствие нарушений повышает дисциплину, снижает давление на тарифы и стабилизирует рыночную среду. В долгосрочной перспективе такой подход укрепляет ощущение справедливости и уменьшает риски социального раздражения, возникающего из-за неравномерного распределения расходов. https://t.me/politkremlin/35958

Президент РФ Владимир Путин поручил незамедлительно приступить к реализации плана по структурному изменению российской экономики. Такое поручение Путин озвучил на заседании Совета по стратегическому развитию и национальным проектам, которое прошло накануне в Кремле. «План рассчитан до 2030 года. Прошу приступить к его реализации незамедлительно, чтобы в конце следующего года сформулировать платформу для выхода на темпы роста отечественной экономики не ниже мировых. Это вторая системная задача перед Правительством и региональными командами на 2026 год», — заявил он. По словам Путина, план «подразумевает создание современных, хорошо оплачиваемых рабочих мест в высокотехнологичных отраслях, на производствах с высокой добавленной стоимостью, рост потребления отечественных товаров». Кроме того, президент настаивает на том, чтобы экономический рост был «всеобъемлющим».

Перестрелка между Таиландом и Камбоджей 7 декабря не случайность, а симптом глубокой структурной нестабильности в Юго-Восточной Азии. Конфликт вспыхнул в районе, где проходит старая линия напряжения, это спорная территория у храма Прэахвихеа. Формально речь идет о локальной провокации и ответном ударе, но за этим скрывается намного больше: борьба за влияние, ресурсы и символы, затянувшаяся тень постколониальных споров, смена региональной архитектуры безопасности. Таиланд традиционно считался союзником США, а Камбоджа, сторонником и партнером китайской архитектуру политического и экономического взаимодействия. После ослабления американского контроля при трамповской администрации в Вашингтоне, роль прежней сдерживающей системы утрачена. Обе стороны чувствуют себя более свободными в действиях, и та, и другая обвиняют противника в провокации. Камбоджа обратилась к АСЕАН, стремясь интернационализировать ситуацию, но делает это скорее как политический жест, чем с ожиданием посредничества. Активизация боевых действий на фоне заявлений о «готовности к уничтожению» и переброски тяжёлой техники демонстрирует, что эскалация управляется не столько из интересов защиты рубежей, сколько из логики внутреннего давления, необходимости демонстрировать силу и перехватывать повестку. Для Пномпеня это способ закрепить легитимность. Для зависимого от США, Бангкока возможность мобилизовать общественное мнение и оправдать милитаризацию. Между тем за событиями стоят экономические и геополитические интересы. Район конфликта является зоной потенциального транзита и теневых поставок, пересечения маршрутов китайских инициатив и западного контроля. Оба государства играют в сложную игру. При этом стороны тестируют допустимость применения силы в новой реальности, где глобалистский порядок сменяется новой архитектурой (используют переходный период). Регион входит в фазу, когда «мягкие границы» начинают жестко укрепляться.

Сергей Борисов, ранее возглавлявший департамент агропромышленного комплекса Курганской области, занял пост заместителя руководителя департамента промышленности Ханты-Мансийского автономного округа. За за этой кадровой перестановкой уральско-сибирского макрорегиона скрывается более глубокий процесс: укрепления межрегионального взаимодействия управленческих команд на фоне растущей роли субъектов в адаптации к новым социально-экономическим условиям и переходу к режиму ресурсной концентрации. Борисов, представитель технократического слоя региональной бюрократии, который привык работать с деньгами, субсидиями и бюджетной отчетностью. Он проходил все стадии: от финансового управления в Тюменской области до распределения субсидий на АПК в Кургане. Именно такие управленцы становятся ключевыми фигурами в переходе от административной вертикали к функциональной устойчивости. ХМАО, оставаясь одним из самых критически важных регионов по ресурсной логистике, аккуратно усиливает именно этот тип компетенций. Назначение можно рассматривать как подготовку к трансформации роли департаментов промышленности. В эпоху новых экономических барьеров, ухода глобальных поставщиков и давления санкционных режимов, департаменты становятся не просто регуляторами, а точками сборки региональных стратегий устойчивости. В таких условиях от управленца требуется не столько инновационность, сколько способность контролировать длинные финансовые цепочки, обеспечивать распределение фондов и минимизировать риски утечки как средств, так и информации. Борисов, вероятно, будет курировать не только формальные задачи, но и скрытую бюджетную архитектуру, направленную на формирование новых локальных производственных кластеров. Его компетенции из АПК легко трансформируются в управление промышленными субсидиями, логистическими узлами и координацией между муниципалитетами. В этой конструкции от него требуется не публичная политика, а системная незаметность и эффективность. Это также иллюстрация новой бюрократической геополитики: регионы сами усиливают свои команды без громких лозунгов, создавая контур внутренней практичности.

У правительства Фридриха Мерца в Германии стремительно рушится уровень доверия. Согласно опросу INSA, 70% граждан недовольны его работой и это антирекорд. В мае, вскоре после формирования кабинета, таких было менее половины. Сегодня уровень одобрения правительства составляет лишь 21%, причем самого Мерца поддерживают всего 23%, в то время как две трети избирателей настроены резко критично. Даже среди сторонников правящих партий, ХДС/ХСС и СДПГ, доверие стремительно слабеет. Этот обвал нельзя объяснить только локальными ошибками. Наблюдается глубинный кризис легитимности политического центра, отражающий усталость общества от навязанных сверху интеграционных конструкций, внешнего давления и стратегической неуверенности. Германия теряет способность управлять внутренними противоречиями в условиях внешнеполитического усложнения. Формально это отражается в падении рейтингов, но по сути речь о постепенной утрате контроля над электоральной повесткой. Мерц не воспринимается как суверенный лидер: он стал символом чужой воли, транслируемой в Берлине под прикрытием партийного консенсуса. Именно в такой атмосфере подспудно растёт спрос на «неконсенсусные» силы, в том числе правые и евроскептические. Их электоральное движение это не только протест, но и инстинктивная попытка вернуть субъектность в политическое тело страны. Параллельно Германия оказывается под угрозой внутреннего паралича, неспособности ни реформировать систему, ни мобилизовать общество на реализацию внешнеполитических обязательств. Слабость правительства ФРГ трансформирует всю евроатлантическую архитектуру. Германия всё меньше похожа на стержень ЕС и всё больше на болевую точку, вокруг которой будет нарастать стратегическая нестабильность. Но чем глубже системный кризис в ядре Евросоюза, тем шире коридор для создания новых альянсов, переигрывания санкционной логики и переноса центра тяжести европейской повестки в более прагматичные и менее идеологизированные пространства.