НИЩИЕ СЛОВА
Алексей Фин спрашивает:
Зачем убиваться в офисе и пахать, как ваши продюсеры, если люди родились бедными и богатыми всё равно не станут? Просто признай, что фразы вроде «деньги не главное» это и есть причина бедности. Нас реально программируют или ты скажешь «бред»?
Конечно, программируют, Алексей.
Мою бабушку вообще программировал патефон.
Сначала «Бери шинель», потом «Денег нет — держись», потом инсульт. Всю жизнь сопротивлялась богатству.
Вживление фраз бедности начинается, как и всё великое в нашей культуре, с молочной железы. Вместе с лактозой в кровь попадают три формулы: «деньги — зло», «работай и не ной», «лучше уж учительницей, чем проституткой».
А потом, сюрприз, ни учительницей, ни проституткой ты не стал. Вышел в охранники и нагибаешь систему.
К пяти годам ребёнок презирает бумажные купюры, как будто в них вживлен чип сатаны. А ведь это просто косарь с Гагариным.
Есть десять фраз бедности, Алексей. Я называю их «обратные заповеди». Они сидят в тебе крепко, как философские трихинеллы.
До 23 лет я носил в себе эти фразы, как опухоли.
Первую — «деньги не главное» — вырвал из моей груди Леонид Парфенов, когда выдал мне $3000. Это была моя первая зарплата. А потом $5000.
Только что я был студентом, а теперь работал шеф-редактором «Намедни».
Я пахал круглые сутки, но все равно считал, что не достоин этих денег. Ведь это было примерно на 5000 долларов больше, чем зарабатывали в 1990-е мои родители. А они большие ученые.
Папа и мама, аскетичные гении советской школы, привили мне любовь к труду ещё на уровне пуповины. При этом умение много зарабатывать не поощрялось.
Это был коммунистический харам.
Поэтому, когда мои одноклассники курили «Марлборо», я покупал «Яву» поштучно у метро и, с лицом морального победителя, давился этим толченым калом дракона.
Итак, Парфенов уничтожил мою первую антизаповедь. Тогда же сгорела и вторая моральная прокладка: «деньги развращают». А за ней ушли: «не высовывайся», «скромнее надо быть», «не учился, так ворочай!»
На меня больше не действовала формула «стыдись богатства и умри в хрущёвке с картонной иконой в зубах».
Много лет назад заболела моя мама. Её срочно нужно везти в Германию. Обычный самолет не подходит, даже если выкупить весь бизнес-класс. Везти нужно строго лежа на каталке с целой свитой врачей.
Единственный вариант — арендовать медицинский самолёт.
Если бы я не был генеральным директором Пятницы, я бы не смог этого сделать.
Обязанность каждого сына — быть с мамой в самый страшный день. Если бы в этот момент у меня не оказалось денег?
Мы все, разумеется, особенные. Никто не создан для Excel, никто не мечтает считать НДС. Мы все хотим «делать любимое дело». Например, открыть шоу-рум доброты.
Я тоже не люблю цифры. Люблю буквы. И звуки. И дрожание воздуха, когда играет Бах. Но лучшая в мире студия звукозаписи Abbey Road в Лондоне не принимает бесплатных пациентов.
Там берут деньги: за микрофоны, за инженеров, за то, чтобы твоя боль звучала как саундтрек к «Интерстеллару».
Запись моего первого симфонического альбома стоила больших денег. Если бы у меня не было продюсерского бизнеса, я бы не смог себе это позволить.
И вот выходит мой альбом «Melting» и тут же залетает в топ-20 мирового Билборда. А это уже бесплатно.
А потом звонок из Венеции. Венецианская консерватория приглашает меня сыграть концерт духовной музыки. И за все платит город.
Это не вселенная услышала, это просто я всю жизнь хорошо зарабатывал, чтобы дожить до бесплатного признания. А после концерта я сидел на набережной и плакал от счастья. Это был мой самый счастливый день.
Так что формулировка «я не продаюсь» лживая.
Ты не шлюха. И не подпидриваешь у Люцифера.
Ты просто начал брать деньги за то, что ты умеешь делать лучше всех.
Я давно разделил, где я за деньги, а где бесплатно.
Продолжение следует.
.
❤
2181
🔥
1303
👍
468
❤🔥
269
👏
140
🏆
65
⚡
41
😍
21
🥰
20
😁
8