Рубрика "первый полет" в канале.
«Хочешь убедиться что Земля поката - садись голой задницей и катись.» Владимир Маяковский
«Ничто не останавливало тех, кто посвящал себя небу. Таков человек, и здесь его величие, трагедия и красота.» А. Блок
………………..
В нашей глухой деревушке кино не показывали, так что кроме моего дядьки в форме летчика, на которого посмотрел с полатей, про авиацию узнать было негде.
Недалеко от христиновке, в чистом зелёном поле расположилась наша эскадрилья Як-18.
Из строений была небольшая столовая и ряд палаток (по 4 человека).
Рано утром, после завтрака, мне пришлось лететь первым, с инструктором конечно.
Солнце только – только начало выглядывать из-за горизонта, и край его был в легком (радиационном) тумане, а внизу воздух был прозрачен. И те предметы дальние были размытые, а под нами чёткие. Создавалось впечатление большой чаши, и по мере подъёма солнца уже все становилось ровно. Всё это наблюдалось до высоты 3 – 4 км.
Видно все это моё состояние наблюдал инструктор, поэтому молчал. Тем более я был в то время ещё мальчишка и ему было интересна реакция на первой полёт пацана.
Очнулся я от всего этого только завороженного состояния после слов инструктора «А теперь сделаем штопор», и тут все закружилось, завертелось, но на лице у меня не было ничего кроме любопытства.
Я же не один!
Дальше было обучение разным фигурам пилотажа – петля, бочка, переворот, боевой разворот и прочее и ому подобные фигуры.
И кувыркались мы в своих зонах с упоением.
Расскажу только об одной фигуре – первом самостоятельном штопоре.
Каждому давалось зона в видимости с земли, для наблюдения инструктором. На второе сиденье привязывали мешок с песком, вместо пассажира. Прилетаешь, набирая в указанную зону требуемого высоту и начинаешь выполнять фигуры.
Первый раз, придя в зону, сделал один вираж, так и не войдя в штопор, после второго виража мне уже стало не боязно (я же с мешком песка только), а стыдно и я вошёл в штопор. Выводя из штопора стало как-то радостно: «Я сделал это!»
И штопорил несколько раз, пока не вышло время и комэска не скомандовал идти на посадку.
С тех пор не один раз приходилось приходило чувство упоения, после чего-нибудь трудного сделанного в каждом, даже незначительном полёте.
Это возникало не только у меня, почитай, внимательно Антуана Де Сент Экзюпери,- у него это лучше описано.
Вот почему лётчики как ни ругают свою службу, но уходят с нее с болью и тоской в сердце. Несколько лет после ухода, мне чуть ли не на каждую ночь сны снились, где я «летал» и всегда разбирал после, что я уже не так делаю.
Вот почему, после получки, приходя домой, бросал деньги на стол, оставляя десятку или сотню для тревожного чемоданчика или для «бани». Сейчас осталось одна бытовуха.
Не могу не привести слова Антуана Де Сент Экзюпери в какой-то мере потверждающие то что я испытывал летая:
«Самое главное? Это, пожалуй, и невысокие радости ремесла, до которого они поднимают человека. Когда, убрав газ, на притихшем моторе, лётчик скользит к посадочной площадке и смотрит на город – сосредоточие всяких дрязг, денежных забот, низменных страстей, зависти и обид, – он чувствует себя чистым и недосягаемым».
Антуана Де Сент Экзюпери предисловие к книге Мориса Боудрэ «Радости и печали ремесла лётчика».
...Из письма отца, военного летчика, своей дочери.
#первый