Телеграм канал «Events and texts»

Может ли состояться Палестинская автономия как государство Государственность палестинцев – горячая тема в международной политике: кровавое нападение «Хамаса» на Израиль и ответные вооуженные действия Израиля вызвали волну пропалестинских и антисемитских выступлений по всему миру, после чего девять стран объявили о признании Палестинской автономии. О причинах такой реакции и о шансах Палестины действительно стать государством рассуждает Зеэв Ханин, профессор отделения политических наук и научный сотрудник Центра стратегических исследований Бегина-Садата. Публикация подготовлена медиапроектом «Страна и мир — Sakharov Review» (телеграм проекта — «Страна и мир»). У латиноамериканских и европейских сторонников Палестины – разные причины поддержать ее государственность, но что можно сказать определенно: Палестинская автономия не сможет выполнить те пять обязательств, что необходимы для выполнения любым независимым государством.

В июле-августе "Ковчег без границ" проводит серию еженедельных встреч с политологами, экономистами, историками, философами и др. Программа тут. Линки на зум-встречи публикуются в канале "Ковчега": @kovchegwithoutborders_official. Среди уже прошедших встреч - разговор с Максимом Трудолюбовым о нормализации войны и с Алексеем Каменским о России и Византии. Сегодня вечером будет беседа с Яном Левченко о современном кино, 2 августа - с Александром Черкасовым о чеченских войнах. 3 августа - с философом Анатолием Ахутиным о том, за что воюет Украина. 9 августа - беседа с Рустемом Курбатовым о школе будущего. 10 августа я расскажу о том, зачем "обычным людям" изучать финансы и экономику. 16 августа - разговор с Владимиром Порусом о Варламе Шаломове. 17 августа - с Игорем Соломадиным о Майдане. 23 августа - с Дмитрием Дубровским о BLM: сошла ли Америка с ума? 30 августа - с Дианой Гаспарян об ИИ. 31 августа - с Софией Данько об абсурде и смысле жизни. Я перечислил не все лекции. Полная программа тут, а в день лекций или накануне зум-линки см. в телеграме Ковчега - @kovchegwithoutborders_official

Летняя школа в Грузии в последнюю неделю августа от Bazaleti Uni - можно присоединиться Можно ли поменять ход истории страны — или мы заложники нашего прошлого? Насколько верны рассуждения о том, что какое-то общество уже ничего не исправит, потому что оно было всегда таким? Проект Bazaleti Uni проводит бесплатную летнюю школу в Грузии «Пенумбра. Против исторического фатализма», чтобы разобраться в устройстве представлений, определяющих то, как мы думаем сегодня о своем месте и роли в обществе. Среди преподавателей — историк культуры Андрей Зорин, политологи Кирилл Рогов и Михаил Комин, журналистка Александра Ливергант, ректор Free University of Tbilisi Вато Лежава и другие. Школа пройдет в 40 километрах от Тбилиси, на озере Базалети, с 26 по 30 августа. В обучение входит проживание в кампусе и трехразовое питание. Подать заявку можно до 1 августа. Подробнее о программе и правилах набора: https://bazaleti.university/school/penumbra/

Революционные настроения российских спецслужб Чекисты, кагебешники и эфэсбешники, да может, и царская охранка – все они сходятся в одном: не допускают и мысли, будто что-то в России может пойти не так без вмешательства внешних сил. Поэтому они всегда живут в поиске очагов революции, пишут исследователи спецслужб Ирина Бороган и Андрей Солдатов. (Публикация подготовлена медиапроектом «Страна и мир — Sakharov Review, телеграм проекта - «Страна и мир») Страх революлюции у чекистов идет от искаженного и упрощённого нарратива, что могущественная Российская империя рухнула в 1917 году из-за горстки политэмигрантов, вернувшихся в недобрый час в Россию из-за рубежа в пломбированном вагоне во главе с Лениным «на деньги немецкого генштаба». Поэтому чекисты и видят задачу в том, чтобы бороться со всеми политическими группами, которые кажутся им способными совершить революцию, — вне зависимости от реальных возможностей и планов этих организаций. Политические изменения могут привести к революции — то есть к многомиллионным жертвам и развалу страны, считают чекисты. Чтобы предотвратить такой катастрофический сценарий, любые средства оправданны.

Россия мало изменилась за 250 лет Восстание Емельяна Пугачева стало следствием чудовищного положения народа – крепостническое давление достигло своего апогея, пишет в статье к юбилею трагических событий историк, исследователь крепостного права Борис Керженцев. (Публикация подготовлена медиапроектом «Страна и мир — Sakharov Review, телеграм проекта - «Страна и мир».) На протяжении столетий народ и правительство в нашей стране — непримиримые враги, интересы которых прямо противоположны. Тоталитарному правительству не только не нужен, но опасен свободный, благополучный, а, значит, независимый гражданин. Поэтому целью российского правительства традиционно является погружение людей в бедность и бесправие, идущие рука об руку. Странно осознавать, что выдвинутый пугачевцами еще 250 лет назад призыв к справедливому социальному устройству, непредвзятому суду, к обязанности государства на практике защищать права и безопасность жителей остается нереализованным.

Владимир Путин совершенно не готов остановить войну Потребовалось 26 месяцев, чтобы Путин, наконец, объяснил, чего он хочет от Украины: междунароодное признание захваченных территорий, невступление в НАТО и т. п. Требования совершенно неисполнимые, что очевидно любому Путину. Публикация подготовлена медиапроектом «Страна и мир — Sakharov Review» (телеграм проекта — «Страна и мир»). На самом деле это и не требования даже, уверен политолог Александр Морозов, очередная обманка: Путин не в состоянии прекратить воевать. Движение к миру парализовано, объясняет Морозов, и называет пять факторов, обеспечивающих этот самый паралич.

В России была не демократия, а реформы, а потом пришел Путин Риторика 1990-х, в которой обязательно должны были употребляться демократические ценности вроде прав человека и свободы совести, была не более чем риторикой, сетует публицист Виктор Постнов. Демократы первого созыва подменили разговорами создание демократической структуры, в котоорй активными действующими лицами наряду с политиками непременно становятся сами граждане. Только такой тип дискурса способствует формированию активной позиции граждан, понимающих, что решения зависят от них. В дискурсе и Ельцина, и демократов-реформаторов коммуникативная структура была, увы, иной, характерной для авторитарных и тоталитарных политических режимов. Власти были настроены давать что-то населению – реформу, свободы, благополучие – при условии, что население остается пассивным. На этих дрожжах легко и быстро вырос путинский нарратив, в котором демократия была сперва приравнена к сильному государству, а затем по сути устранена из обсуждения.