Netflix приобретет киностудию Warner Bros. за $72 млрд — вау, какие новости!
Короче, эта сделка выводит медиарынок на новый уровень, ибо это шаг в сторону контроля над культурными вселенными, которые формируют представления людей поколениями.
«Гарри Поттер», DC Comics, «Игра престолов» — это устойчивые символы, которые живут дольше любых технологий и маркетинговых стратегий.
Контроль над такими франшизами даёт корпорации возможность управлять эмоциональными реакциями аудитории, её образом героя, образом конфликта, образом мира.
В западном обществе, где религиозные институты утрачивают статус источника смыслов, возникает пространство, которое кто-то должен заполнить.
И его заполняют медиаплатформы.
Людям всё так же нужны ориентиры. Нужны истории, через которые можно понимать себя, окружающий мир, отношения и власть.
Когда традиционные системы перестают выполнять эту функцию, на их место приходят новые культурные структуры — массовые медиа, сериалы, франшизы, фан-сообщества.
Подобный процесс уже происходил в США во времена хиппи. Тогда общество искало альтернативные мировоззренческие модели, и бизнес быстро превратил эти поиски в экономический ресурс.
Тогда символы движения стали товаром, эстетика — маркетинговым языком, а идеология — коммерческим механизмом. Помните расцвет сект?
Сегодня это движение происходит в гораздо более управляемой и масштабной форме.
Именно поэтому культурные вселенные стали стратегическими активами.
Они обеспечивают прибыль десятилетиями: мерч, игры, тематические парки, подписки, ремейки, сериалы.
Но главная ценность — в другом. Эти вселенные формируют восприятие справедливости, силы, свободы, конфликта, дружбы, власти. Они задают тон разговорам о морали и обществе.
То есть работают там, где раньше работали религиозные и государственные институты.
Сделка Netflix и Warner Bros усиливает позицию корпораций как производителей смыслов.
И это влияет не только на рынок развлечений. Влияние на культурные коды неизбежно постепенно переходит в влияние на политическую атмосферу: язык героев, образ противника, модель справедливости — всё это формируется внутри историй, а значит, внутри медиаплатформ.
И здесь возникает вопрос, который игнорировать никак нельзя: если корпорации начинают определять наши символы, ценности и представления о мире, кто тогда реально формирует политическую повестку будущего?