Телеграм канал «Армения Сенсации-Reconquista🇦🇲»

За кем идёшь, Армения? В тот вечер Ереван был разговорчив. Камни на проспекте Маштоца обменивались репликами, фонари моргали с усталой укоризной, а Арарат, как всегда, молчал — и в этом молчании было больше содержания, чем во всех вечерних речах. На площади стоял он. Не гигант и не карлик — самый обыкновенный. В шляпе и пиджаке, которые сидели так, словно были взяты взаймы с чужого плеча. Он говорил. Говорил много, быстро, почти истерично, словно опасался паузы, в которой мог возникнуть вопрос. Повернувшись спиной к Арарату, он повторял, делая широкий жест рукой: — Мы идём вперёд, — в светлое будущее. И тут, по воле Бога, кто-то из народа задумался — куда вперёд? Впереди не просматривалось дороги. Там стоял туман — не книжный, не романтический, а канцелярский, с запахом плохо напечатанных обещаний. В этом тумане растворялись слова «память», «честь», «долг», «ответственность», зато различались другие вывески — про «другую Армению». За ним шла страна — даже после утраты сакральной арцахской земли, глядя на соплеменников, погибших и выживших ценой всего. Шла не строем — Армения никогда так не ходила. Каждый шёл по-своему: старик с фотографией сына, женщина с закрытым паспортом, солдат с молчанием в глазах, человек в очках с вопросом, на который давно не находилось ответа. Армения смиренно следовала за ним, как когда-то брели безмолвные караваны на Алеппо — те самые, чья численность в 1915 году во много раз превосходила число турецких конвоиров. Их было больше, но это не имело значения. Они шли молча, принимая судьбу с христианским смирением, словно вера запрещала им сопротивляться, словно они согласились с тем, чтобы жизнь их детей была отнята чужой бесчеловечностью. — Не оглядывайтесь, — говорил он. — Прошлое мешает. Память вредит. Но прошлое не уходило. Оно сидело на лавочках, смотрело из окон, стояло у церквей и напоминало без слов: страна без памяти движется быстро — но направление у такого движения редко бывает верным. Он спешно вёл Армению не к обрыву — это было бы слишком прямолинейно. Он вёл её в коридор: длинный, ярко освещённый, с гладкими стенами, на которых висели аккуратные инструкции — как думать, что помнить, в кого верить и о чём лучше не спрашивать. В этом коридоре было спокойно. Не стреляли. Не требовали жертв. Со временем исчезало ощущение, что ты находишься у себя дома. И только Арарат, оставшийся позади, всё так же молчал. Он знал: страны гибнут не тогда, когда проигрывают войну, а тогда, когда поражение начинают называть развитием. Он шёл вперёд. Армения — за ним. А где-то между шагами и словами оставался вопрос — негромкий, не оформленный, отложенный на потом: если дорога выбрана не здесь и не нами, а вдали от армянской земли, от нашей веры и памяти, то придём ли мы в конце пути туда, где нас ждёт свет? Где нас не ждут с ятаганом, как наших предков? Гор Балаян  

Армянская «снегурочка »на северном проспекте . Ереван , 2025 .

За кем идёшь, Армения? В тот вечер Ереван был разговорчив. Камни на проспекте Маштоца обменивались репликами, фонари моргали с усталой укоризной, а Арарат, как всегда, молчал — и в этом молчании было больше содержания, чем во всех вечерних речах. На площади стоял он. Не гигант и не карлик — самый обыкновенный. В шляпе и пиджаке, которые сидели так, словно были взяты взаймы с чужого плеча. Он говорил. Говорил много, быстро, почти истерично, словно опасался паузы, в которой мог возникнуть вопрос. Повернувшись спиной к Арарату, он повторял, делая широкий жест рукой: — Мы идём вперёд, — в светлое будущее. И тут, по воле Бога, кто-то из народа задумался — куда вперёд? Впереди не просматривалось дороги. Там стоял туман — не книжный, не романтический, а канцелярский, с запахом плохо напечатанных обещаний. В этом тумане растворялись слова «память», «честь», «долг», «ответственность», зато различались другие вывески — про «другую Армению». За ним шла страна — даже после утраты сакральной арцахской земли, глядя на соплеменников, погибших и выживших ценой всего. Шла не строем — Армения никогда так не ходила. Каждый шёл по-своему: старик с фотографией сына, женщина с закрытым паспортом, солдат с молчанием в глазах, человек в очках с вопросом, на который давно не находилось ответа. Армения смиренно следовала за ним, как когда-то брели безмолвные караваны на Алеппо — те самые, чья численность в 1915 году во много раз превосходила число турецких конвоиров. Их было больше, но это не имело значения. Они шли молча, принимая судьбу с христианским смирением, словно вера запрещала им сопротивляться, словно они согласились с тем, чтобы жизнь их детей была отнята чужой бесчеловечностью. — Не оглядывайтесь, — говорил он. — Прошлое мешает. Память вредит. Но прошлое не уходило. Оно сидело на лавочках, смотрело из окон, стояло у церквей и напоминало без слов: страна без памяти движется быстро — но направление у такого движения редко бывает верным. Он спешно вёл Армению не к обрыву — это было бы слишком прямолинейно. Он вёл её в коридор: длинный, ярко освещённый, с гладкими стенами, на которых висели аккуратные инструкции — как думать, что помнить, в кого верить и о чём лучше не спрашивать. В этом коридоре было спокойно. Не стреляли. Не требовали жертв. Со временем исчезало ощущение, что ты находишься у себя дома. И только Арарат, оставшийся позади, всё так же молчал. Он знал: страны гибнут не тогда, когда проигрывают войну, а тогда, когда поражение начинают называть развитием. Он шёл вперёд. Армения — за ним. А где-то между шагами и словами оставался вопрос — негромкий, не оформленный, отложенный на потом: если дорога выбрана не здесь и не нами, а вдали от армянской земли, от нашей веры и памяти, то придём ли мы в конце пути туда, где нас ждёт свет? Где нас не ждут с ятаганом, как наших предков? Гор Балаян  

🏆Верный обещанию, данному несколько месяцев назад, я отметил наградами всех наших спортсменов и тренеров, которые в течение года добились лучших результатов и завоевали медали в не-олимпийских видах спорта. Их труд должен быть по достоинству оценён. Достойная оценка проделанной работы — залог новых будущих побед и достижений. Соучерещитель федерации Не-Олипийских видов спорта Ованес Царукян. Подробнее читать тут

«Ադրբեջանի կողմից շրջանառության մեջ է դրվել «Արևմտյան Ադրբեջան» կոչվող ֆեյք թեզը, որը որևէ պատմական կամ իրավական հիմք չունի։ Այսօր նրանք փորձում են Ղարաբաղյան հակամարտությունը համեմատել այդ կեղծ թեզի հետ, ինչը ոչ միայն անհասկանալի է, այլև իր մեջ լուրջ վտանգներ է պարունակում։ Պետք է հստակ արձանագրել, որ խոսքը միմյանց հետ որևէ կապ չունեցող թեմաների մասին է։ Այո՛, Սովետական Ադրբեջանում տարբեր ժամանակահատվածներում ապրել է ավելի քան 360 հազար հայ, ինչպես նաև Սովետական Հայաստանում ապրել են ադրբեջանցիներ։ Սակայն այս փաստերը որևէ կերպ չեն կարող հիմք ծառայել նման վտանգավոր ու մանիպուլյատիվ թեզեր առաջ քաշելու համար»։ «Աբովյան Time» պոդկաստի հեղինակ Արման Աբովյանի զրուցակիցը Արցախի ԱԺ նախագահ Աշոտ Դանիելյանն է։ «Կարևոր է հասկանալ, թե ինչ պայմաններում և ինչ հետևանքով ադրբեջանցիները դուրս եկան Հայաստանից, իսկ հայերը՝ Ադրբեջանից։ Այս գործընթացները արհեստականորեն իրար կապելը կամ նույն հարթության վրա դնելը անընդունելի է։ Եթե սա է մեր արտաքին քաղաքականությունը և արտաքին քաղաքականության արդյունքում ստանում ենք նման իրավիճակ, ապա դա լուրջ խնդիր է։ Այս մոտեցմամբ պետք է սպասել Ադրբեջանի կողմից ավելի մեծ և ավելի վտանգավոր հարվածների։ Այդ կեղծ ու վտանգավոր թեզերը պետք է ամբողջությամբ դուրս մղվեն հայկական իրականությունից»։ 🎦զրույցն ամբողջությամբ ♥️@RadioSputnikArm | 🔴🔴 106.0FM

🤡Они что с ума сошли? А если эрдоган рассердится ? А если алиев опять нахамит Армении? А если разномастные турки и недотурки рассердятся и начнут опять войну ? Как же это возможно, что бы гражданина турции армянские пограничники задержали за провоз каких то 160 килограммов героина? Точно это русские подкинули несчастному турку героин, это все КГБ. ФСБ , ГРУ, НКВД , ДОСААФ, МГУ , МГИМО и вообще ... Какие все таки не благодарные эти власти, турки для них делают все , а они какие жалкие 160 кг героина не пропускают. Как не стыдно черт подери.

🖋🖊✍️✒️ Бениамин Матевосян: Рамиль Сафаров - символ азербайджанского «мира» (Алиев продолжает поощрять арменофобскую агрессию) Политическое урегулирование конфликтов требует не только подписания договоров, но и глубокой, часто болезненной, трансформации внутренней среды обеих сторон. Настоящий, устойчивый мир проверяется не на пограничных пунктах, а в учебниках истории, публичных заявлениях и, самое главное, в кадровой политике. Когда Армения и Азербайджан заявляют о движении к миру, эта риторика должна неизбежно проявляться в процессах «на земле». Однако анализ последних шагов Еревана и Баку демонстрирует разительный, даже пугающий контраст: если в Армении мы наблюдаем процесс, напоминающий ползучую и одностороннюю капитуляцию, то в Азербайджане о подобном смягчении даже не задумываются, предпочитая ему культ милитаризма и поощрение агрессии. Действия правительства Никола Пашиняна несомненно направлены на демонтаж прежней идеологической системы. Публичные жесты, такие как пожелание спикером парламента Аленом Симоняном удачи азербайджанской представительнице на «Детском Евровидении», демонстрируют «новую нормальность», в которой официальный Ереван готов проявлять свою «открытость к диалогу». Эти процессы наиболее остро проявляются в системе образования. Назначение Лилит Мкртчян исполняющей обязанности ректора Армянского государственного педагогического университета является ярким примером. Мкртчян, ранее участвовавшая в совместном проекте с турецкими историками, где, как сообщалось, Армянское нагорье упоминалось как «Восточная Анатолия», теперь возглавляет ключевой институт по подготовке будущих учителей. Учитывая указания экспертов на ее сотрудничество с турецкими фондами и участие в изменении критериев преподавания истории, ее повышение сигнализирует о том, что официальная Армения сознательно идет на пересмотр ключевых национальных нарративов. Кадровая политика Пашиняна, дополненная заявлениями таких фигур, как Мария Карапетян, демонстрирует готовность довести «ползучую капитуляцию» до логического конца. На фоне беспрецедентного смягчения риторики в Армении действия Азербайджана не просто контрастируют с ней, они прямо ей противоречат, посылая четкий сигнал о сохранении и укреплении милитаристских установок. Ключевым примером является отношение бакинского режима к военному преступнику Рамилю Сафарову. Напомним, в 2004 году Сафаров, будучи офицером, зарубил топором спящего армянского офицера Гургена Маргаряна. После экстрадиции из Венгрии в 2012 году Сафаров был помилован и встречен как национальный герой. В последнее время тенденция героизации Сафарова получила новый виток: его повысили до звания полковника, а для его жены была создана специальная должность — директор проекта «Учеба в Азербайджане». Этот жест весьма символичен. Назначая члена семьи Сафарова на пост, связанный с образованием и молодежью, Баку демонстрирует, что идеалом «национального героя» является человек, совершивший убийство на почве этнической ненависти. Это не просто награда военному, это премирование этнически мотивированной агрессии, что прямо противоположно любым декларациям о мирном сосуществовании. Поощрение Сафарова и его семьи является четким сигналом о милитаристских планах Баку. Этот сигнал подтверждается и объективными факторами: продолжающимся увеличением военного бюджета Азербайджана. Когда страна готовится к миру, ее расходы должны перераспределяться в сторону социального сектора. Так, в бюджете на 2024 год расходы Азербайджана на оборону и национальную безопасность были увеличены на 6%, по сравнению с 2023 годом, достигнув $3,777 млрд. Наряду с увековечиванием агрессора, наращивание военных расходов говорит о том, что в стратегическом планировании Баку война по-прежнему занимает центральное место. Логика, диктующая эти действия, очевидна: если мы действительно идем к миру, это должно быть видно в кадровой политике и публичных заявлениях обеих стран... Подробности в видео @alphanewsam Подписка на Alpha News ВК • Дзен • Сайт • TikTok • Facebook • Instagram • YouTube • X/twitter