Телеграм канал «Миротворец»

Иногда в информационном поле оружие начинает жить своей собственной жизнью. Названия обрастают домыслами, тактические ниши размываются, а реальное назначение системы теряется за громкими формулировками. Именно это сегодня происходит с китайским QN-202, который нередко называют «мини-ПТРК», хотя по своей сути он относится совсем к другому классу вооружений. QN-202 был разработан в Китае как лёгкая управляемая ракетная система для пехоты. Его изначальная идея проста - дать бойцу средство точного поражения целей за пределами возможностей РПГ, но без массы, габаритов и логистики классических противотанковых комплексов. Вес самой управляемой ракеты составляет около 1,3 кг, дальность применения - до 2 км. Пуск осуществляется из компактной пусковой установки, рассчитанной на одного оператора. С технической точки зрения QN-202 использует принцип «выстрелил - забыл». Наведение осуществляется по изображению цели, что позволяет бойцу не сопровождать цель после пуска и сразу менять позицию. Это особенно важно в городской застройке и на пересечённой местности, где задержка на позиции часто стоит жизни. Боеголовка предназначена для поражения живой силы, укреплённых огневых точек, позиций в зданиях и лёгкой бронетехники - бронеавтомобилей, БТР старых поколений, техники без серьёзной защиты. Именно здесь и возникает путаница. Внешне QN-202 выглядит как «умная ракета», а значит автоматически попадает в категорию ПТРК в массовом восприятии. Но он не создавался для борьбы с основными боевыми танками, не имеет тандемной кумулятивной боевой части и не рассчитан на преодоление динамической защиты. Это не оружие против бронированных монстров, а средство точного огня пехоты на тактической дистанции. По своей нише QN-202 находится между ручными гранатомётами и тяжёлыми управляемыми комплексами. Он значительно легче и компактнее ПТРК, проще в освоении и быстрее в применении, при этом обеспечивает кратный рост точности и дальности по сравнению с РПГ. Такой баланс делает его логичным инструментом для штурмовых групп и пехотных подразделений, которым нужен управляемый удар здесь и сейчас. Что касается стоимости, то точные контрактные цены традиционно не раскрываются. По открытым оценкам и экспортным ориентирам, цена одного комплекса QN-202 может находиться в диапазоне примерно 8–12 миллионов драмов за единицу, в зависимости от конфигурации и условий поставки. Это заметно дешевле полноценных ПТРК и одновременно дороже одноразовых гранатомётов - ровно та ценовая ниша, которую он и занимает. QN-202 не стоит воспринимать как «карманный убийцу танков». Это ошибка, которая искажает ожидания и приводит к неправильному применению. Но в своей реальной роли он выглядит вполне логично - как инструмент точного, быстрого и относительно доступного управляемого огня на уровне отделения или штурмовой группы. Именно поэтому, говоря о QN-202, важно правильно расставлять акценты. Это не мини-ПТРК и не замена тяжёлым комплексам. Это отдельный класс пехотного оружия, отражающий общий тренд современных войн - перенос точного удара на уровень отдельного бойца. И при грамотном применении такие системы способны серьёзно влиять на тактическую обстановку, без иллюзий и без лишнего пафоса. @armmirotvorec

Франция одержала победу на Детском Евровидении-2025. Сразу за ней в итоговой таблице расположились юные участники армянского происхождения, представлявшие Украину, Грузию и Армению.🇫🇷🇧🇧🇬🇪🇦🇲 @armmirotvorec

12 декабря, около 16:00, был обнаружен тело военнослужащего Смбата Мгеровича Киракосяна с огнестрельным ранением. Для полного выяснения обстоятельств происшествия проводится расследование. Министерство обороны выражает соболезнования и поддержку членам семьи, родственникам и сослуживцам погибшего военнослужащего. @armmirotvorec

Սկսվել է նոր դարաշրջան։ ✨ Samsung Vision AI-ն արդեն իրականություն է։ Գնե՛ք Samsung-ի նոր սերնդի AI հեռուստացուցները մինչև 35% զեղչով։ 🔥 Շտապե՛ք․ առաջարկը գործում է մինչև նոյեմբերի 30-ը։ Ad by Native Network Գնել հիմա

В психологической войне нейролингвистическое программирование действует не только как инструмент подмены слов, но и как способ структурирования реальности. Это не косметическая операция с терминологией, а глубинная работа по перестройке когнитивных привычек общества. Когда смягчается слово, смягчается и реакция. Когда изменяется термин, меняется и диапазон возможных действий. Язык становится рычагом, управляющим эмоциональной амплитудой аудитории. Но подмена слов — лишь внешний слой. Гораздо опаснее то, что стоит за ним: конструирование новых связок между событием и мыслительной категорией. Если агрессивное действие многократно связывать с позитивным или нейтральным контекстом, аудитория перестаёт распознавать угрозу. Если нейтральное явление маркировать как опасное — возникает хроническое чувство тревоги. Так создаётся контекстуальная ловушка, где спор уже не о фактах, а о словаре, который навязан. Этот механизм разворачивается постепенно. 1⃣ Сначала изменяется термин. Агрессия превращается в «профилактическую меру». 2⃣ Затем смещается эмоциональная окраска. Формируется мысль, что это — «обычная международная практика». 3⃣ Далее создаётся новая рамка. Событие рассматривается как технический процесс, лишённый морального содержания. 4⃣ И наконец — подстраивается поведенческий вывод. Если «всё технически», значит реакция должна быть не политическая, а процессуальная. Так противник выводит общество из состояния субъектности и лишает способности к моральной и стратегической оценке. В этом контексте действия Азербайджана — не набор изолированных информационных шагов, а последовательная, инженерная работа с когницией. Подмена слов ведёт к смещению эмоций, смещение эмоций — к изменению рамки, изменение рамки — к нормализации неприемлемого. Например: 👉 замена «граница» → «линия контакта» превращает незаконное продвижение в «естественный процесс урегулирования»; ⚙️ конструкция «Армения должна» программирует аудиторию на автоматическую позицию оправдания; 🔖 ярлык «антитеррористическая операция» вызывает готовый набор реакций — страх, дистанцию, согласие на жёсткие действия. Каждый такой термин — миниатюрная команда для сознания. Он включает не анализ, а заранее встроенный эмоциональный сценарий. А теперь попробуем перейти к принципиально более широкому пониманию происходящего. Во-первых, когнитивная война — это не борьба за отдельные слова, а борьба за ритуалы мышления. Термин повторяется не ради самого себя, а ради закрепления определённого алгоритма восприятия. Это уже не язык — это режим мышления. Во-вторых, подмена слов почти всегда сопровождается подменой причинно-следственных связей. Когда агрессор описывает свои действия как «ответ», он стирает точку начала конфликта. Возникает ложная симметрия, в которой исчезает понятие ответственности. А без фиксированной исходной точки невозможно защищать свои интересы. В-третьих, устойчивость общества формируется не только опровержением ложных терминов, но и созданием собственной, непротиворечивой системы языка. Это и есть семантический иммунитет. Когда у страны есть собственные рамки, собственные определения и собственные понятия — чужие подмены не могут закрепиться. Итог прост и жёсток. Когнитивная война — это борьба не за формулировки, а за право определять нормальность. Тот, кто определяет язык, определяет реальность. Тот, кто определяет реальность, определяет стратегию. Если позволить противнику менять слова - он изменит правила. Если изменит правила - изменит будущее. Поэтому для Армении принципиально важно: ❗️ называть события своими именами, ❗️ возвращать истинную причинно-следственную логику, ❗️ выстраивать собственную систему терминов, ❗️ формировать устойчивые рамки, основанные на наших национальных интересах. Это и есть та когнитивная защита, которая превращает информационное пространство из уязвимости в источник стратегической силы. @armmirotvorec

⬇️ 15. Цель когнитивной обороны - не только безопасность, но и формирование долгосрочной национальной устойчивости Когнитивная война - это не только давление на текущую ситуацию. Это борьба за то, каким будет общество через 10-20 лет: 📌 уверенным или раздробленным; 📌 субъектным или зависимым; 📌 стратегически мыслящим или управляемым извне. Когнитивная безопасность - это фундамент национальной независимости. @armmirotvorec

Чтобы развить идеи автора, важно дополнить их несколькими ключевыми принципами современной когнитивной безопасности, которые критически применимы к Армении. 7. Переход от реактивной модели к архитектуре устойчивости Главная слабость многих государств в том, что они реагируют на когнитивные атаки после нанесённого ущерба. Армении критически необходимо перейти к модели устойчивости, основанной на предварительном прогнозировании: ✅ оценке уязвимостей общества; ✅ мониторинге формирующихся угроз; ✅ моделировании сценариев информационного давления; ✅ создании инструментов раннего предупреждения. Такая модель позволяет перехватывать инициативу у внешних акторов и снижать эффект враждебных воздействий ещё до того, как они станут массовыми. 8. Создание «когнитивного щита» на уровне институтов Помимо специализированного центра, необходимо внедрение механизмов когнитивной безопасности в ключевые государственные институты, включая: ➖ министерства и ведомства; ➖ систему образования; ➖ армейские структуры; ➖ медийные и аналитические организации. Это формирует распределённую систему защиты, где каждый институт способен: 📌 распознавать признаки манипуляции; 📌 корректировать собственные коммуникации; 📌 предотвращать распространение враждебных нарративов. 9. Суверенная информационная экосистема Без развития собственной информационной среды Армения остаётся уязвимой к внешним потокам. Необходимы: ✅ независимые исследовательские платформы; ✅ качественные медиа; ✅ научно-аналитические центры; ✅ собственные платформы данных и коммуникации. Чем слабее национальная экосистема, тем проще внедрять внешние смыслы, навязывать чужие концепции и раскалывать общество. 10. Национальные нарративы должны опираться на чувство субъектности Стратегические нарративы Армении должны не только отражать факты или интересы, но и формировать понимание: 🇦🇲 что Армения сама определяет правила игры; 🇦🇲 что у страны есть долгосрочное видение; 🇦🇲 что армянская идентичность способна генерировать новые смыслы. Нарратив, построенный на субъектности, всегда устойчивее нарратива, построенного на реакции. 11. Борьба за интерпретацию региональных процессов Большая часть когнитивной войны разворачивается не вокруг конкретных событий, а вокруг их интерпретации. Армения должна системно работать над тем, чтобы: ✧ навязывать свои объяснительные модели происходящего; ✧ разрушать враждебные дискурсивные конструкции; ✧ предлагать международной аудитории альтернативные рамки анализа. Кто формирует интерпретацию - тот формирует реальность. 12. Повышение уровня психологической устойчивости общества Помимо медиаграмотности необходимы навыки: 📍 эмоциональной саморегуляции; 📍 критического мышления; 📍 анализа мотивации источника информации; 📍 управления собственным информационным поведением. Психологически устойчивый гражданин гораздо менее подвержен панике, фейкам, токсичным нарративам и манипуляции страхом. 13. Армия как ключевой элемент когнитивной обороны Современные операции всё чаще строятся на деморализации, давлении через дезинформацию, целевых атаках на командный состав. Поэтому армия должна иметь собственные инструменты защиты: ➖ курсы когнитивной безопасности в учебных центрах; ➖ подготовку командиров к работе с информационными атаками; ➖ внутренние протоколы реагирования на психологические операции против личного состава. 14. Переход от обороны к проактивному стратегическому наступлению Эффективная защита невозможна без наступательных инструментов, которые включают: ✅ создание собственных региональных повесток; ✅ продвижение ключевых государственных позиций; ✅ формирование позитивной армянской идентичности в международном пространстве. Проактивная стратегия снижает эффективность враждебных операций, потому что лишает противника монополии на эмоционально сильные смыслы. ❗️ @armmirotvorec